Наконец она взяла себя в руки, сгребла рассыпавшиеся купюры и принялась считать их, совершенно не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Даже на то, что теперь она была в самолете не одна.
В каком — то полуобморочном состоянии она бормотала числа. Это было просто фантастично! Бумажки переходили из одной руки в другую, наполняя ее своим чудесным теплом.
Она так и не почувствовала шороха и крадущихся шагов позади себя. Не увидела она и занесенной над ее головой руки. Последнее, что она слышала, был ее собственный голос, бормочущий числа.
Последнее, что стояло в глазах, — замечательно красивый красный цвет лежащих перед ней банкнот.
Старшая стюардесса Гунилла Янсон умерла красивой смертью.
Анна Мортенсен и не пыталась скрыть, что не выспалась. Щуря покрасневшие глаза и поминутно зевая, она недовольно ворчала:
— Ну, где же эти пассажиры? Им уже давно пора быть на месте.
Ответа не последовало. Она нехотя, с трудом поднялась с кресла и заглянула в служебное помещение:
— Кари, ты что там, спишь?
— Ем булочку, — раздался в ответ высокий голос с норвежским акцентом. — Эти идиоты выдали нам полный комплект, сорок семь штук — на каких-то несчастных восемь пассажиров. В таких случаях мой папаша всегда говорит, что денежки летят коту под хвост. Стоит мне только забыть погасить где-нибудь в доме свет, как тут же начинается: "Коту под хвост, коту под хвост ". Интересно, что бы он сказал сейчас?
Высокая темноволосая девушка вышла из маленькой кухоньки. Стряхнув с форменной юбки крошки, она несколько нервным движением вскинула руку к волосам и поправила прическу. Подруга с интересом взглянула на нее и вдруг без всякой видимой связи спросила:
— Ты и правда не знаешь, куда подевалась Гунилла?
Кари выпрямилась и пристально поглядела в темно-синие глаза Анны. Какое-то мгновение она помолчала, потом отчетливо, с напускным спокойствием ответила:
— Ну разумеется, нет. Понятия не имею, где она. Да и откуда мне, собственно, знать?
Недоуменно пожав плечами, она продолжала:
— Что это ты на меня так смотришь?
— Ты как-то странно выглядишь сегодня. С той самой минуты, как мы вышли из отеля, ты все время как будто не в своей тарелке, нервная какая-то. А когда выяснилось, что Гунилла как сквозь землю провалилась, то я подумала, что ты, быть может…
— А я так просто счастлива, что ее нет. По крайней мере хоть домой полетим спокойно. И вовсе я никакая не нервная, просто жутко устала.
Анна кивнула и улыбнулась:
