Том не знал, что ему делать. Уйти сейчас было бы грубо, но и оставаться здесь бессмысленно. Да и извлечь что-либо из этой сумбурной головы казалось сомнительным. Том поднялся со стула и на цыпочках отправился к двери. У двери он обернулся и, к своему ужасу, увидел, что мисс Кирк смотрит прямо на него широко открытыми глазами. Она улыбнулась, как бы отпуская шутку:
— Она ушла из-за тебя, мой дорогой, не правда ли? Но потом ее веки — веки ящерицы — опустились, и она погрузилась в глубокий сон.
На всем пути назад Тома одолевали мрачные раздумья. Слова мисс Кирк так поразили его, что он почти не следил за дорогой и чуть не съехал в реку. «Это было в шестьдесят восьмом году»… Значит, его мать поступила в Оксфорд в 1968 году. Это значит, что она покинула Оксфорд, немного не завершив свое обучение на втором курсе, а это могло быть летом 1970-го.
Одну вещь Том знал наверняка — это дату своего рождения. Это было семнадцатое марта 1971 года.
В Джерихо Том, огибая угол, увидел газетный киоск и вспомнил просьбу Брайана купить какую-нибудь воскресную газету — неважно какую. Том пробежал глазами заголовки газет, и в «Санди тайме» его внимание привлекло слово «Оксфорд». Он заплатил за газету, запихнул ее в багажник велосипеда и отправился дальше.
Всеми женскими журналами утверждается та истина, что, проводив своего ребенка, любая женщина погружается в состояние депрессии. «Это вздор и пустая болтовня», — подумала Анни, поудобнее положив подушку. Чушь и ерунда. Том был в Оксфорде, Касси и Эмма остались у своих друзей после вечеринки, и в доме наступила глубокая тишина. Повзрослев, дети шумели уже гораздо меньше и доставляли меньше беспокойства, но она уже привыкла ожидать от них какую-нибудь новую выходку.
Эдвард, слава Богу, никаких неприятных сюрпризов ей не преподносил. Он вставал рано и отправлялся вниз, чтобы, выпив чашку чая, приняться за работу. К ее пробуждению Эдвард приготавливал кофе, свежевыжатый апельсиновый сок, салат, хлеб с персиковым джемом, и приносил все это на подносе вместе с газетами. Сегодня Анни не надо было готовить воскресный ленч, не надо решать очередные проблемы, никто не тащил ее на очередную вечеринку, в бассейн, на футбол или в кинотеатр. Сегодня она не была ничьей матерью и ничьей подчиненной. В этот день она может не беспокоиться о Томе, не думать о письме, полученном из Чикаго, которое она спрятала в шкафу, поскольку Эдвард наверняка посоветует ей ехать. Сегодняшний вечер был целиком ее.
