Муж перестал трепыхаться. Цепи ослабли, и безжизненная куча костей, жира и тряпья грохнулась на пол. Трепеща страницами, рядом упала Библия.
«И падут пред ним царства людские», – было написано на лбу Грэга. М-да… Именно «падут».
Развод получился неожиданным и быстрым. Даже адвокат не понадобился.
Еле-еле поднялась с кресла. Тяжело. Определенно мой живот напоминает уже не арбуз, а шевелящееся пушечное ядро. Ребенок внутри не на шутку разбушевался и молотил, словно в дверь. Возможно доктор был прав, скорее всего сегодня… Я снова выглянула в окно.
Да, у меня в чреве сын Сатаны. Ну а что, собственно такого? Зато это мой сын. Вы не представляете, на что решится отчаявшаяся женщина, которой тридцать семь лет, а муж бесплоден, как ножка от табуретки!
Голубое небо никуда не делось, и это плохо. С некоторых пор я не могу смотреть на него. Меня от него тошнит. Больше предпочитаю ночь, темноту. Меня воротит от сладкого, а нравится горькое и пересоленное. Меня тошнит от комедий и мелодрам – обожаю кровавые боевики и ужасы. Мне приятны похороны, но ненавижу рождение детей… Впрочем, рождение собственного – исключение.
Рождение моего малыша – великое событие. Оно встряхнет этот дурацкий инертный мир…
В бездне голубого неба появился силуэт, похожий на птицу. Я долго вглядывалась в нее и поняла, что если это и птица, то не божья тварь.
Тварь человеческая.
Огромный пассажирский «Боинг» трудно не узнать. Что он делает так низко над Нью-Йорком?
Слегка наклонившись и занимая половину неба, он направлялся прямо на меня. Нет, не на соседний небоскреб-близнец. На 86-ой этаж, который занимала «Мактирнан финансис»!
– Иегова тебя побери! – пробормотала я. Звездочки рисовать уже поздно. – Папаша? Что за бардак?
