– Ты как всегда прелестна, моя радость.
Несмотря на комплимент, она наморщила носик:
– От тебя разит конским потом.
– Ездил верхом целый день. Как еще от меня может пахнуть? – Полковник приподнял стек и потом несколько раз провел им по ее соскам, опустил вниз по животу к треугольнику пышных завитков. – Всегда получаю удовольствие от хорошей езды.
Она повела бедрами и многозначительно засмеялась.
Амелия могла быть игривой и даже изобретательной. На его глазах она делала такое, от чего покраснела бы и опытная шлюха. И хотя во время их первых встреч она притворялась девственницей, притворство ее было мгновенно отброшено, как только она поняла, что ему это совершенно все равно. Более того – он даже был доволен тем, что она уже владела искусством любовных утех. Хилберт наклонился, чтобы его ладонь могла повторить путь стека.
– Тебе надо помыться, – заявила Амелия.
– Значит, ванна здесь очень кстати.
– Я скажу Хет, чтобы она принесла чистой воды.
Амелия приподнялась, но полковник остановил ее, положив на обнаженное плечо стек. Он напомнил о своей власти над ней.
– Старому вояке и это сгодится. Я готов забраться в нее после тебя, дорогая.
– Все, что пожелаешь, Хилберт.
Он понимал, что ее послушание притворно. Он иронически улыбнулся и приподнял мохнатую бровь:
– Неужели все?
Амелия чуть ли не замурлыкала. Она прижалась к его плечу (будто не было запаха конского пота) и начала тереться о него.
– Чего бы тебе хотелось?
– Чтобы ты меня раздела…
Она принялась расстегивать пуговицы еще до того, как он закончил фразу:
– …и принесла мне рюмку мадеры, пока я буду лежать в ванне.
Она будто девочка надула губки:
– А мне показалось, что ты задумал что-то другое…
– Знаю. Но ты ошиблась, дорогая.
«Как это часто с тобой бывает», – мысленно договорил он.
– Наверное, ты устал после долгой поездки.
Полковник хотел съязвить, что, мол, это же можно сказать и о ней. Однако он просто кивнул головой:
– До Серапеума и обратно дорога довольно долгая, старушка.
Он знал, что Амелия ненавидит, когда он называет ее старушкой. Именно поэтому он время от времени вставлял в разговор это обращение.
– Кстати, как наша подопечная?
– Чертовски хорошая наездница эта леди Элизабет.
– Чему удивляться? Она всегда казалась мне чересчур крупной и массивной девицей.
Полковник игнорировал ее злые слова.
– Прекрасно держится в седле.
Амелия прошлась вокруг него, обольстительно покачивая бедрами, и кокетливо напомнила:
– Бывало, ты говорил так обо мне.
