– Откуда вы, принцесса?
Выкрикнутый вопрос вернул Джессику в куда менее приятное настоящее.
– Как вам удалось загарпунить принца-бабника?
– Вы говорите о нем, словно о рыбе, – ответила Джессика.
Хотелось зажмуриться от ярких вспышек, она подавляла желание заслонить глаза рукой. Жутко было отвечать вслепую, не видя, с кем разговариваешь.
– Чем вы занимаетесь?
– Вы будете работать дальше?
– Когда вы собираетесь завести ребенка?
– Вы уже беременны?
Личные вопросы, задаваемые так бесцеремонно, воспринимались как некое оскорбление. После последнего она задохнулась, словно ей плеснули в лицо грязью.
Кардал обнял ее за талию, прижал к себе.
– Достаточно. Интервью окончено.
Следующее, что она почувствовала, – как он тянет ее прочь из зала. Они прошли через несколько дверей, закрывая каждую за собой. Лишь после этого шум немного стих. С балкона открывался вид на далекие огни города.
– Беру свои слова назад.
– Какие слова?
– Я говорила, что ты не можешь стать для меня хорошим советчиком по части общения со средствами информации. Я была неправа. Здорово мы сбежали.
Он слегка поклонился.
– Счастлив твоим одобрением.
Его неожиданное амплуа спасителя обескуражило Джессику. Неужели семейные пороки у нее в крови? Единственным ее наследством от матери стала осторожность в поведении с мужчинами. А похождения конкретно этого индивида доказывают, что он понятия не имеет о верности и постоянстве. Тогда что с ней происходит? Может, он благородный негодяй? Или такое словосочетание неправомерно? Или она сама дуреха, придающая ситуации больше значения, чем она заслуживает?
Они стояли рядом в лунном свете. Последний раз, оказавшись с ней наедине, он ее поцеловал. Губы Джессики закололо. Чтобы стряхнуть наваждение, ей потребовалось что-нибудь сказать.
– Ты прекрасно умеешь обращаться с прессой.
– У меня большая практика. Как член королевской семьи, я рожден для жизни на публике. Мой долг – служить народу Бхакара.
– Женской его части? – не удержалась Джессика.
Напряжение явно не желало отступать. Слова выскочили раньше, чем она успела их удержать. Грубость не была ей свойственна, но его поцелуй лишил ее душевного равновесия. Возможно, действовали механизмы защиты.
Кардал стоял спиной к свету, поэтому выражение его лица оставалось невидимым. Но было заметно, как дрогнуло от напряжения его тело.
– Я – министр безопасности и финансов. – Фраза прозвучала четко и ясно.
– Удивляюсь, что у тебя находится для этого время, когда ты постоянно гоняешься за женщинами по всему свету. – Опробованное оружие позволяло держаться от него на расстоянии.
