– Если вы уверены, что... – она задумчиво пожевала нижнюю губу.
– Если бы я не был уверен, я не предлагал бы. Она пошла за ним к машине, и Диксон открыл перед ней дверцу. Эбби замешкалась, и он мгновенно понял ее проблему. В узкой юбке она не могла сесть в джип, не поступившись скромностью.
Райли обхватил руками ее талию.
– Позвольте. – Прежде чем Эбби успела открыть рот, он поднял ее и посадил на сиденье. Обойдя машину, он сел на место водителя, испытывая странное удовольствие. В такие моменты хорошо быть человеком действия. Сначала сделай, думай потом.
– Спасибо, – коротко сказала она.
– Не стоит благодарности, – откликнулся Диксон, надеясь, что поступок, достойный доброго самаритянина, не приведет его в ад.
Эбби хотелось петь от радости. Что еще может заставить женщину почувствовать себя женщиной, если не мужчина, который, обхватив ее руками за талию, отрывает от земли, не пыхтя, не хрюкая и не спрашивая, чем она питалась последнее время? Сердце у нее билось так сильно, что ей никак не удавалось успокоиться. Надо отвлечься, решила она. Поговорить.
– Спасибо, что предложили подвезти меня, – сказала Эбби.
От улыбки Райли она буквально растаяла.
– Нет проблем.
– Машина – мой кошмар номер один. Он мельком взглянул на нее.
– А номер два?
– Что по какой-нибудь причине я не смогу добраться до своего ребенка. Сердечный приступ, авария, какая-нибудь травма помешает мне при-, ехать, а Кимми будет ждать, одинокая и испуганная, не зная, почему меня нет с ней. Диксон улыбнулся.
– Вы слишком молоды, чтобы опасаться сердечного приступа.
Не так уж молода, подумала Эбби, разглядывая его мужественный профиль. Прямой нос с небольшой горбинкой, свидетельствующей, возможно, о переломе, квадратный подбородок с пробивающейся щетиной, – чем не сэр Галахад? Она в таком возрасте и в таких обстоятельствах, что он может оказаться именно тем мужчиной, который завладеет ее сердцем, если она не проявит осторожность.
– Я беспокоюсь. – Эбби пожала плечами. – Ничего не могу поделать с этим.
– Вы мать, и ваша привязанность к дочери заслуживает всяческих похвал.
– Тогда почему вы хмуритесь? – спросила она. – Вас воспитала волчица?
Диксон на мгновение встретился с ней взглядом.
– Не волчица. Я был усыновлен.
– Нора тоже?
Он отрицательно покачал головой.
– Родители думали, что не смогут иметь детей, и поэтому усыновили меня. Затем они зачали мою сестру, и жизнь изменилась.
– Так всегда происходит, – когда появляется ребенок. – Эбби заметила, что он стиснул зубы, и поняла, что Диксон не хочет делиться воспоминаниями. – Как говорит моя дочь, нужно научиться жить с разочарованием.
