После того как дежурная кивает мне, я направляюсь в кабинет. Мне не раз приходилось бывать в участке, многие тут меня знают. Пока я иду по коридору, некоторые говорят «привет!», некоторые просто кивают, но большинство отворачиваются, делая вид, что очень заняты, — они считают, что я со своей навязчивой идеей найти убийцу Фрэнни перешла грань допустимого, и мое присутствие их раздражает. Один лишь Джо еще согласен меня выслушивать.
Я подхожу к его письменному столу. Джо Харрис — крупный мужчина пятидесяти с небольшим лет, настолько крупный, что всегда кажется, будто его чересчур много. Сейчас на нем белая рубашка с закатанными рукавами и потрепанным воротничком. Он как будто не очень рад меня видеть. Оно и понятно — его терпение я испытываю целый год своим отказом держаться в стороне от расследования. На столе Джо лежит фотография жены и троих детей, сейчас уже взрослых, на снимке они все еще подростки.
Не дожидаясь приглашения, я сажусь и кладу на стол коричневый пакет. Джо откидывается на спинку стула, на его лице написано страдание. С самого начала он относился ко мне очень доброжелательно и, рассказывая о смерти Фрэнни, старался говорить как можно тактичнее, а когда я звонила в участок и задавала вопросы, всегда подробно отвечал на них. С тех пор прошло уже несколько месяцев; дело Фрэнни нисколько не продвинулось, и Джо начал терять терпение. Теперь он намеренно избегает моих звонков и уговаривает прекратить игру в детективов.
— Откройте, — говорю я ему.
Джо даже не удостаивает пакет взглядом. Вместо этого он настороженно смотрит на меня.
— Что это?
— Изоляционная лента, — отвечаю я и, помолчав, добавляю: — Из его дома.
Джо знает, что речь идет об М.
— Господи, Нора! — раздраженно вздыхает он, а затем все-таки открывает пакет и смотрит на его содержимое. — Неужели вы тайно пробрались к нему?
— Вовсе нет. — Мне еще не до конца ясно, что можно ему рассказывать, а что нельзя. — Просто я с ним встречаюсь — что-то вроде этого. Он сам меня пригласил.
Джо молча трет рукой переносицу. Судя по его виду, он собирается прочитать мне лекцию, но затем только качает головой. У вращающегося офисного кресла, на котором он сейчас сидит, нет ручек, спинка углом выпирает вперед так, что кажется, будто кресло наносит сидящему на нем удар между лопаток. Учитывая размеры Джо, это выглядит довольно комично.
— Даже если вы и правы, — говорит он, — невозможно доказать, что лента из его дома или хотя бы ему принадлежала. Если мы его арестуем, он вряд ли сознается. Вы унесли улику, Нора, а его адвокат найдет для него миллион лазеек.
