Это замечание почему-то неприятно кольнуло Рафи. Нет, он был рад за друга. Хорошо, что он так красив и почти не хромает. Но если бы это сказала не Вероника, а кто-нибудь другой, ему было бы куда приятнее.
Рафи отметил, что публика не очень-то радушно приветствует матадора. Наверное, еще плохо знает его, — рассудил юноша. Ему казалось, что Мигель должен быть лучшим из лучших на этой арене. Ему и в голову не приходило, что до сегодняшнего дня он ни разу не видел, каков Мигель в деле. И что его учитель и друг может быть и не слишком хорошим тореро.
Однако чем дольше Мигель находился на арене, тем сильнее Рафи удивлялся. Вроде бы бой шел, как надо. Рафи не мог на слух определить, где и как ошибается матадор. С быком творилось что-то странное, это так. А матадор, кажется, был очень даже неплох. Но то и дело по толпе пробегал недовольный ропот. Чувствовалось, что еще немного, и на песок арены полетят подушки, на которых сидели зрители.
— Что происходит? — спросил юноша у Вероники.
— Не понимаю, — ответила она. — Я ничего не понимаю… Такого я никогда не видела. Он делает что-то странное…
— Что? Что?
— Не знаю, как объяснить.
— Просто скажи, что ты видишь.
— Он даже на шаг не отходит от быка. Не отпускает его. Впечатление такое, что они приклеены друг другу…
— Как это возможно?
— Я не знаю, Рафи, говорю же тебе… Никогда такого не видела.
— Почему это не нравится им? — Рафи кивнул в сторону кричащих от оскорбления зрителей.
— Понимаешь… Это выглядит очень странно. Они не привыкли к такому. Не очень зрелищно… Не знаю, понравилось бы тебе.
Выступление Мигеля закончилось провалом. Единственное, что спасло матадора от окончательного освистывания, — то, как он убил быка. Его последний удар был настолько безупречен, что часть зрителей сменила гнев на милость и наградила тореро жидкими аплодисментами.
Рафи сидел красный, будто это он только что едва не опозорился на арене. Вероника тоже подавленно молчала.
— Ладно, — наконец, сказал юноша. — Отведи меня к нему.
На арене уже показывал свое мастерство другой тореро. Его публика встречала куда лучше.
Они нашли Мигеля на конюшне. Он беседовал о чем-то с рехонеадором[1], которому предстояло, судя по афишам, завершить сегодняшнее представление. Увидев Рафи и Веронику, Мигель закончил разговор и подошел к ним.
Рафи молчал, не зная, что сказать. Он чувствовал, что матадор вовсе не нуждается в утешении. От него не исходил запах поражения. Это немного сбило юношу с толку. Разговор начала Вероника.
