— Положитесь на меня, — заверял его сыщик Мэйси. — Я иду по пятам газетных шавок. Но зато нашел такое, о чем они и понятия не имеют.
— Хорошо, если так. Иначе лишитесь своего гонорара. — Сам он ни на какой результат уже не рассчитывал.
Но через две недели Мэйси появился снова:
— Патрон, об этом никто не знает. И не узнает, если я получу гонорар.
И он получил такую сумму, что мог бы реставрировать Букингемский дворец. Грант заставил детектива подписать бумаги, на вид официально оформленные, где тот поручился не разглашать результаты расследования и не передавать сведения полиции.
Грант не знал, возымели на детектива действие его угрозы или нет и стоило ли платить такие деньги за эти сведения.
Рассказанная детективом история походила на ту, что Грант прочитал в бульварных газетенках.
Однако детектив предоставил ему фотографию Марианны. Мать и дочь оказались похожи друг на друга как близнецы.
Цыганка танцевала фламенко. Руки взлетели над откинутой назад головой, изящные пальцы сжимали кастаньеты, лицо было исполнено восторженного воодушевления. Неудивительно, что ни один мужчина не мог устоять перед ней.
Нет ничего странного и в том, что Ричард Пенмарис жестоко мучился и ревновал. Но и сам он не был святым. И судя по всему, взаимная ревность погубила их пламенную любовь.
Интересно, знает ли обо всем сама Силия и понимает ли, как похожа на мать?
Какого же черта Уили не поведала ему об этих дьявольских шекспировских страстях? Но что это изменило бы? Разве он вел бы себя иначе?
«Я не был бы здесь, — подумал Грант, протискиваясь сквозь толпу покидающих оперу людей. — Но зачем я пришел сюда? Чтобы сопровождать дочь дикой цыганской чаровницы?..»
Но зачем? Силии уже не нужны его общество и поучения, и они отличаются друг от друга как день и ночь.
Чем больше Грант размышлял об этом, тем сильнее ему хотелось уйти. Пусть мачеха сама разбирается во всей этой чуши, всегда сопровождавшей сезон. Но в этот миг Уили легко коснулась его локтя, и Грант не сделал решительного шага.
— Я так и подумала, что это ты появился во время последнего акта. — Она поцеловала его в щеки. — Вернулся раньше, чем рассчитывал? Видел Силию? Не правда ли, она восхитительна?
— Глаза распухли, и шмыгала носом, — равнодушно отозвался Грант.
— Ерунда! Все плакали. Думаю, и ты тоже. Смотри, вот она!
Гранту не хотелось смотреть. Он знал, что увидит девушку, похожую на дикую цыганку, но изящную и воспитанную как леди. Это несоответствие притягивало его, и он остался.
