владельца" (однако это не так: правительство не выполняет этого обязательства). Если у ребенка была договоренность с родителями о вознаграждении за хорошее поведение в течение недели, он может напомнить им, что пришло время платить, и он законно ждет своей награды.
Супруги, заключившие сексуально-моногамный контракт, требуют и ожидают верности друг от друга. Если вы придете ко мне как к психотерапевту, я назову вам мой гонорар и буду ждать, что вы мне заплатите.
Мы заключаем контракты друг с другом, когда собираемся провести время вместе. Контракты могут быть явными и скрытыми. Два человека договариваются встретиться на ленч в кафе в среду, в полдень, третьего октября. Но при этом один считает, что это договор о «голландском обеде» (каждый платит за себя), а другой намеревается оплатить весь обед сам.
Скрытый контракт, который не подвергался обсуждению, но длится уже долгое время, в конце концов начинает вызывать ощущение неписанного закона. Может быть в первую брачную ночь жена легла на правую сторону кровати, а муж — на левую. Через двадцать лет, если он отважится лечь справа, то есть на ее сторону, она может посчитать это посягательством на свою законную территорию. Исследование супружеских ролей, начатое в результате женского движения за эмансипацию, позволило выявить множество скрытых контрактов в супружестве. Например, многие жены бунтуют против молчаливого соглашения, принятого десятилетие или два назад, о том, что это их дело отвечать за покупки, приготовление пищи и обслуживание семьи, и требуют разделения этих обязанностей. Напротив, муж, который двадцать лет выполнял негласное соглашение о выносе мусора, может захотеть изменить его. Но если он просто прекратит выносить мусор, то вызовет негодование жены, поскольку она уже «чувствует», что он «должен» выносить мусор, и поэтому вправе требовать выполнения их молчаливого соглашения. Лучше, наверное, осознать существование этого неявного контракта и попросить о возобновлении переговоров: «Я устал всегда выносить мусор, и мне хотелось бы разделить с тобой эту обязанность поровну».
До моего замужества (и до начала женского движения за эмансипацию) я мучила себя раздумьями о том, как мы с мужем будем распоряжаться деньгами. Мои родители часто спорили о деньгах, а мне не хотелось посвящать кого-либо, даже моего возлюбленного и будущего супруга, в эту проблему. (Надеюсь, вы заметили, что это еще один пример незавершенной ситуации из прошлого.) Я была слишком неуверенной в те дни, чтобы прямо обсудить денежный вопрос. Однако я могла бы предвидеть решение, если бы внимательно наблюдала за семьей мужа. Через неделю, вернувшись с работы, он вручил мне свою зарплату, как обычно его отец вручал зарплату своей жене. Так, без всякого обсуждения мы установили негласное соглашение, по которому я распоряжалась деньгами, платила по счетам, следила за чековой книжкой, выплачивала подоходный налог.
