Джаред не заставил себя ждать. Его движения стали быстрее и мощнее, и Ава почувствовала его освобождение.
Немного отдышавшись, они вернулись в реальный мир. Звуки ночи опять стали слышны, а легкий ветерок овевал их разгоряченные тела.
— Я всегда любил твои стоны, — хрипло сказал Джаред, почти не отрывая губ от ее шеи.
Она улыбнулась.
— Надеюсь, мы не разбудили Лили, — улыбнулась Ава.
Джаред тихонько засмеялся.
— Вернее было бы сказать, что ты не разбудила Лили.
Немного отстранившись, она шутливо хлопнула его по руке. Джаред, как обычно, приподнял одну бровь.
— Это ведь ты шумела, Томпсон, признайся.
— Ты тоже не очень-то тихо себя вел.
— Не беспокойся. — Он наклонился и нежно поцеловал ее в губы. — Наша дочурка крепко спит.
Наша дочурка… Надо собрать всю волю в кулак, чтобы не растаять прямо здесь, под этим вечным небом, под томным взглядом мужчины, которого она так любит.
— У нее сегодня был чудесный день.
— Да, она мне рассказывала.
— Очень не хочется так говорить, но Лили просто в восторге оттого, что у нее появился дедушка.
Губы Джареда превратились в тонкую линию.
— Пожалуйста, не делай такого выражения лица, — сказала Ава, чувствуя, как в ней поднимаются противоречивые эмоции. — Я действительно думаю, что он изменился.
Джаред на секунду замер, потом отступил назад и быстро натянул брюки.
— Неужели так необходимо именно сейчас говорить о твоем отце?
— Почему ты так злишься на него? — не понимала Ава. — Если уж кому-то на него злиться, так только мне.
— Потому что Бен Томпсон — подлец.
Ава внезапно почувствовала себя очень обнаженной, подхватила с пола свою одежду и прижала ее к груди.
— Наверное, его есть в чем упрекнуть, но свое слово он держит, — горячо проговорила Ава.
— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Джаред.
— Он ведь заботился о вас с Муной до тех пор, пока вы не решили уйти с ранчо, не так ли?
— Твой отец вышвырнул нас вон со своей земли через неделю после твоего отъезда.
— Что-о?! — Ярость стала просачиваться в ее разгоряченную кровь.
— Как он не хотел видеть свою внучку с примесью индейской крови, точно так же он не хотел видеть и ее отца, который служил бы постоянным напоминанием об этом.
Панический страх — тошнотворный, обессиливающий — подступил к горлу Авы.
— Нет, он не мог так поступить, — выдавила она.
— Он так поступил.
Ава с трудом держалась на ногах. Она не хотела верить тому, что сказал Джаред, не хотела думать, что отец мог совершить такую ужасную вещь. Но в глубине души она знала, что это правда.
