Фредерик передал ей в гримерную свои комплименты и спросил, может ли он предложить ей бутылку шампанского; предложение было незамедлительно принято. Когда он появился в дверях, Джесси удивленно заморгала глазами.
— Вот так так! — сказала она. — Молодой человек! Моим нынешним поклонникам обычно около шестидесяти. Входите же, любовь моя, присаживайтесь и расскажите мне все-все о себе. Как мне вас называть? Вы Джонни, или Чарли, или — как?
Это было поразительно: почти точно та же самая женщина — только чуть-чуть притухшая; тот же милый юмор, приятный легкий флирт — совсем как у ее сестры, только чуть-чуть аффектированные. Ее костюмы были потерты и в пятнах; она явно переживала не лучшие времена.
— По правде говоря, — сказал он, — я приехал повидать вас из-за вашей сестры, Нелли Бад.
Глаза ее расширились, она чуть слышно охнула.
— Что-то случилось? — спросила она. — Что-то случилось, ведь так? Я это знаю, знаю…
Она села. Фредерик сел тоже и сказал:
— Боюсь, что она в больнице. Вчера на нее напали двое мужчин. Ударили, она потеряла сознание.
Она кивнула. Ее лицо даже под гримом стало совсем бледным.
— Я это знала, — проговорила она. — У нас с ней всегда так — мы всегда чувствуем, что чувствует другая… а вчера я испытала чудовищный удар, даже не могу вам объяснить… ужасное ощущение, что ты падаешь… И уже знала: что-то случилось. Это было утром, да? Около одиннадцати?
— Насколько мне известно, да, именно так, — сказал Фредерик. — Послушайте, это было глупо с моей стороны заказать шампанское. Может, вы предпочли бы бренди?
— Я выпью шампанское за все, что угодно, кроме похорон, — объявила она. — Но не думаю, что здесь дойдет до такого…
— Она держится. Ее поместили в больницу доктора Гая; за ней хорошо присматривают. Возможно, сейчас она уже пришла в себя.
— Послушайте, а вы кто такой? — спросила она. — Не хочу быть грубой, но… вы полицейский? Или кто?
Фредерик откупорил бутылку и стал рассказывать. Когда он заговорил о сеансах Нелли Бад, ее сестра кивнула.
— Помню, помню, — сказала она. — Я думала, это дело пустое, но она все же занялась спиритизмом. Я ее не одобряла, из-за этого мы и расстались. Последнее время мы уже не были так близки. Кто мог так поступить с нею?
— Кажется, я знаю, кто они, но не знаю, почему они это сделали. Вот вам моя визитная карточка. Вы дадите мне знать, если что-нибудь придет вам в голову?
— Само собой. Завтра вечером я выступаю, потом поеду в Лондон, навещу ее — это мой долг. Мне совершенно все равно, насколько мы разошлись с ней, но сестра есть сестра что бы там ни было.
