У тебя суд был что сказали? неожиданно обратился ко мне офицер громовым голосом.
Товарищ прокурор достал справку, что я здоров, и счёл необходимым оставить меня под стражей, ответил я и начал восхождение по лестнице.
Пидарас товарищ прокурор! загремел за моей спиной голос так, что я невольно оглянулся. Молодец, что ходишь на прогулку! чеканным шагом офицер двинулся по коридору. Вот так, доброе слово и кошке приятно.
В хате оказались шахматы, и игрок прибыл хороший. Убеждённый бандит, парень из Чебоксар, как и положено братве, давно готовился к тюрьме и наконец её получил. «Вот так жить этой жизнью» говорил он. Готовиться-то он готовился, только язык оказался слишком длинный. Как только наш великан Серёга (в России одни Серёги) продирал глаза, сразу начинался словесный понос: про Афган, про то, как Серёга был смотрящим за городом Урюпинском, про следователя, которого утопит, про недвижимость, религию, погоду, про то, что Слава-дорожник сморкается неправильно слова лились потоком до самого отхода их источника ко сну. Находиться с таким человеком в одном помещении изысканная пытка, но большинство уже привыкло и к этому, а чебоксарский узрел в нем брата, как ни отвлекал я его шахматами.
Вот мы мента один раз поймали, нёс околесицу Серёга. А чебоксарский уже согласно и отзывается:
О! Мы тоже! Они на стрелку приехали, а мы узнали, что они менты. Так мы их в грязь втоптали. Федя у них над башкой из ТТ как дал, так они и за пушками лезть раздумали! А Пиня лом взял и менту поперёк хребта как перепаяет! в восторге повествовал чебоксарский, оторвавшись от шахматной доски.
Я, когда за Урюпинском смотреть перестал, в Москву подался, в тон ему понёс Серёга. На Клязьме мы обосновались, земли купили, чего-то так взяли, санаторий под себя прикрутили, с лесом, с полями; оно, знаешь, хорошо, можно чего-нибудь построить, все своё, своя рыбалка, своя охота, девок сколько хошь, грибы, ягоды, баня на все место есть; кладбище можно своё сделать.
Есть у нас своё кладбище, внимательно разглядывая позицию, гордо промолвил чебоксарский.
Я что плохой ход сделал? изумился он, когда я молча постучал кулаком по голове, пока Серёга, тусуясь, шёл к тормозам, продолжая говорить.
Да нет, нормальный. Смелый, можно сказать.
Ну вот! А ты! Ходи!
Через день чебоксарского вызвали слегка. Долго его не было, потом заглянул вертухай и взял с собой двоих: помочь мол надо. Они и привели под руки чебоксарского. "Ну, что? поинтересовался Сергей. «Били, едва ворочая языком, ответил любитель поговорить. Долго били. Часа три… Вот так жить этой жизнью…» «Кто бил?» «Следак. У кума. И кум тоже…»
