Западный ветер, или Идти под солнцем по Земле - Алексей Павлов

Все течёт, все изменяется, говорил Гераклит, и множество веков прожила его, казалось бы, незатейливая мысль: нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Много воды утекло и с той поры, кода Алексей Павлов оказался на свободе, и перед ним окрылись исполненные таинственной притягательности, но и опасные пути; куда? - конечно, прочь из Йотенгейма. Многое с тех пор наполнилось уже эпическим содержанием; изменился и автор. Это теперь иной Алексей Павлов, во многом добившийся чего хотел (но об этом когда-нибудь позже), а  прежнего мы оставили в московском дворе проснувшегося весенним ранним утром в автомобиле, впервые за долгое время закутанного в чистое одеяло, и предстоял ему,  помнится, допрос в Генпрокуратуре, а сам он  был готов немедленно пуститься в путь и посмотреть любой опасности в глаза. Где-то там среди неясного прошлого видится через лобовое стекло автомобиля ВАЗ-2106 его отрешённое лицо, и говорить о нём уже легче как о постороннем, хотя и хорошо знакомом человеке, что благосклонный читатель , надеюсь, и позволит автору.

Итак...

Через несколько дней свободы Павлов наконец поверил, что повторно арестован не будет, по крайней мере в ближайшее время, и сладкий яд прощания с родиной стал медленно как дым проникать в душу. Кто ты теперь – арестант. А какой арестант без побега.  Какие ветры воспоминаний поднялись при этой мысли, какое жаркое дыхание свободы обожгло лицо, какие горизонты открылись! - будто после мучительно долгого восхождения, когда времени у тебя не больше часа, а ты сидишь на вершине как усталый бог, а вокруг в бесконечную даль уходят в бессмертном покое голубоватые горы, и выше тебя только небо.  И что ещё сказать, когда придёшь домой, и, в общем-то, никуда не хочется, но отныне ты не хозяин своего дома, своего времени, своей жизни; ты – з/к – до следующей оттепели,  до грядущей перестройки, когда Россия как лошадь вспрянет ото сна.

Вряд ли тогда Алексей Павлов размышлял именно так, - скорее был погружён в сон наяву, в который, однако, грубым диссонансом вторгалась Генпрокуратура, как сборище дебилов, явившихся на бал, как заноза или зловоние.

Олицетворением скверны выступал следователь Ионычев. «Как двоечник!» - сетовала на него адвокат Ирина Николаевна.

- Начинаем допрос, - важно говорил Ионычев. – Сколько у Вас, гражданин Павлов, было автомобилей?

- Это Вы по делу или из любопытства?

- Вопрос Вам задан в рамках допроса, значит по делу. Отвечать вопросом на вопрос Вы не должны. Вы обязаны отвечать по существу. Вы ознакомлены с ответственностью за дачу ложных показаний.