Пичи вскрикнула… Его язык… его губы… его теплое-теплое дыхание. Каждое его прикосновение к ней заставляло ее всю дрожать. В порыве экстаза она выдохнула из себя: «Я люблю тебя! Я люблю тебя, Сенека!»
«Сенека! Я люблю тебя!» Эти слова не давали ему покоя. Но он пока не мог ей сказать то же в ответ.
— Мне кажется, что эта ночь прошла так, как я мечтала, — сказала она, и он увидел в ее темно-зеленых глазах страсть ожидания. Она ждала от него чего-то еще и надеялась всем своим сердцем, что он даст ей все.
Его сердце подсказывало ему, что это было.
Это была его любовь. Пичи… Она заставила его смеяться. Она заставила его думать о том, о чем он прежде и не задумывался. Он восхищался ею много раз. Она перевернула что-то у него внутри. Ему иногда казалось, что он уже знал ее раньше и всегда обладал ею.
Но то не была любовь в полном смысле того слова. Он даже не знал, как это назвать. И одновременно что-то убеждало его, что он не любит ее. А если он не будет любить ее, она узнает об этом, этого скрыть нельзя.
Он ничем не был ослеплен. Он понимал все четко и ясно, и ничего не поражало его, кроме доверительной улыбки Пичи.
— Что же ты не говоришь мне о своей любви? — спросила она. Сенека ничего не ответил, а она изучающим взглядом посмотрела на него. Его взгляд был не из счастливых. Возможно, он не желал ее любви, возможно…
— Я не хочу твоей любви, Пичи. Это твоя обязанность, — эти его слова вертелись у нее в голове. В их брачную ночь он постарался убедить ее, что он не нуждается в ее любви. Она не хотела тогда слушать, как и не хотела верить ему сейчас. Она села на кровати. Ее непослушные кудри разметались по плечам.
— Единственное, что я хочу сказать тебе, Сенека, так это то, что любовью нельзя крутить направо и налево. Я люблю тебя, это ясно, ты слышишь? Он встал и начал одеваться.
— Я никогда и никого в своей жизни не встречала, кто мог бы любить так, как ты, — сказала она ему. Он молчал и надевал свои туфли.
— Ты не любишь меня, Сенека, так? — спросила она вновь.
Он пристально посмотрел на нее.
«Зачем она хочет услышать слова, которые причинят ей боль?» — недоумевал он.
— Ну, я полагаю, что молчание — знак согласия. Ты не любишь меня. Хотелось бы знать, почему?
Сенека направился к двери. Ему не хотелось отвечать на вопросы. Но она настойчиво вопрошала:
— Что же ты молчишь? Ответь мне!
Сенека остановился у двери, а Пичи продолжала:
— Я… я уверена, что у тебя нет чувства ненависти ко мне, А если это так, то я просто могу нравиться тебе. Только я знаю, что когда-нибудь ты сможешь полюбить меня, если я тебе хоть чуточку нравлюсь. Любовь начинается с симпатии. Знаешь, ты мне сначала понравился, а потом я тебя полюбила. Я, конечно же, вся в расстроенных чувствах из-за того, что ты меня не любишь. Но мне печально еще и потому, что я скоро умру. Вещая птица ведь всегда вещая птица.
