— Сенека, — сказала она, — я только хотела сказать, что кровать уже готова.
Теперь она видела, что перед ней был мужчина, который желал своей женщины. И она была той женщиной! Она принадлежала ему.
— Чего же ты ждешь, дружище? Стон вырвался из его груди. Он упал на кровать, увлекая за собой Пичи.
— Сенека, дорогой мой, — прошептала она, — ожидания закончились для нас с тобой!
Он начал терять контроль над собой. Он лег сверху нее, своим весом вдавливая ее в постель, осторожно раздвинул колени ее ног и вошел в нее. С каждым разом он проникал все глубже и глубже. Инстинктивные чувства побуждали Пичи прижимать свои бедра к его. Ее ногти впились ему в спину, когда она почувствовала, что он вошел еще глубже. Ее тело двигалось в унисон с его телом… Внезапно какая-то непонятная боль прошла по ее телу.
— Прости, любовь моя, — сказал он и поцеловал ее.
— Я больше не девственница, Сенека?
— Ты — Пичи!
— Но… Но ты что-то сделал.
— Я должен быть очень осторожен, пока ты чиста…
— Ты ничего не говорил мне о том, что будет больно. — сказала Пичи.
— Я не хотел пугать тебя, Пичи, — прошептал ей Сенека на ухо.
Она чувствовала, как его плоть пульсировала внутри нее.
— Я никогда не боялась никакой боли, Сенека, — сказала она. — Но мне хотелось бы знать, когда это наступит.
— Хорошо, — ответил Сенека. — Тебе будет больно… Но только один раз, и тут я ничего не могу поделать. А когда мы с тобой встретимся еще раз… боли не будет.
Она закусила нижнюю губу.
— Я буду истекать кровью? — спросила она.
— Да, немного, — ответил он.
— А после того, как боль пройдет… наступит блаженство? Так, Сенека?
— Да, клянусь тебе, Пичи! Я предоставлю тебе удовольствие много-много раз, сколько ты захочешь.
Она знала, что он говорит правду. Прижавшись к нему своими бедрами, она прошептала:
— Да, когда же? Когда же, Сенека?
— Не время! Еще не время! — полухрипло, полустоном ответил он.
— Но… Сенека, — сказала она и вдруг почувствовала, как он вышел из нее. Гнев и отчаяние — все это переплелось внутри Пичи.
— Сенека… — произнесла она. Больше разобрать ничего было нельзя. Все слова застыли у нее на устах, когда она почувствовала, как он поцеловал ее самое сокровенное место.
— Сенека! — сдавленно произнесла она. Он только закончил ласкать и любить ее по-другому, так, как не делал этого прежде. Он хотел доставить ей удовольствие таким образом перед тем как причинить ей боль. Сенека прекрасно понимал что он не сможет не причинить ей боль, разрывая плеву, и поэтому хотел, чтобы она расслабилась и наполнилась страстью перед главным испытанием.
