– Я и сама толком не понимаю, что я чувствую, – призналась Эвелина. Она отвела взгляд от мудрых глаз бабушки. – Ты, наверное, думаешь, что Алессандро был несправедлив по отношению к Ванессе…
– Я никогда этого не говорила, – возразила миссис Иствуд. – Ни один человек не может быть средоточием одних только положительных или одних отрицательных качеств. Иногда совместная жизнь не складывается по той простой причине, что два человека не подходят друг другу. Я думаю, именно так и случилось с Ванессой и Алессандро. А тебе я хочу сказать единственное – будь осторожна. Я прекрасно понимаю, что Алессандро – весьма привлекательный мужчина, но кто знает, может, он мужчина и не для тебя?
Эвелина вспоминала эти слова, пока летела в самолете, понимая, что бабушка, конечно, говорила правду, которая, к сожалению, уже не могла ничего изменить. Теперь у нее уже нет пути назад. Она сдала все дела фирмы Рику. С карьерой покончено. К тому же у нее есть определенные обязательства перед маленьким Ренцо и перед Алессандро, который сейчас стоит как истукан на другом конце роскошной гостиной.
Если он думает, что она сделает первый шаг, то сильно ошибается. Она и так уже пожертвовала многим – всей своей прежней жизнью. Неужели она в придачу должна еще и полностью капитулировать?
Алессандро заметил, как напряжение свело ее плечи. Эвелина становилась все более скованной, и было заметно, что она не на шутку нервничает. У нее наверняка были сомнения на его счет, и, если он прямо сейчас скажет ей о своих намерениях, не почувствует ли она, что ее используют?
– Присядь, пожалуйста. – Он улыбнулся ей. О Господи. Это было просто ужасно. И ради этого она оставила свою жизнь в Бостоне? Ради этой неопределенности? Казалось, даже воздух в этой комнате знал, зачем она находится здесь, – разве не для того, чтобы заняться с Алессандро любовью после бесконечного ожидания, которое длилось, как ей показалось, всю ее жизнь? Он знал это, и она знала это, но почему-то ничего не происходило.
Эвелина дрожащей рукой поставила нетронутый бокал на столик.
– Я не хочу сидеть. Я пойду наверх и приму душ. Я очень устала.
Но для Алессандро сама мысль, что Эвелина сейчас исчезнет из его жизни хоть на одну секунду, была невыносимой. Он долго пытался изображать из себя хозяина дома и примерного джентльмена, а не неловкого любовника, у которого чешется в одном месте. Но, кажется, Эвелине Иствуд нет дела до его переживаний.
Алессандро тоже поставил свой бокал и пошел к Эвелине с грацией пантеры.
