– Мне очень жаль, поверьте. Вообще-то Ли Ейк отличный малый, он теперь будет страшно переживать, что оскорбил вас. Надо было бы попрощаться, хотя бы поблагодарить за чай.
– Ах, еще поблагодарить? Ну-ну!
– Нет, правда, вы обиделись не совсем справедливо. Каждому народу свой путь, и нужно как-то принимать чужую непривычную колею. Представьте, что вы, например, вдруг оказались в средневековье…
– Я предпочла бы помолчать!
Впервые они определенно ссорились. Убитый горем, Флори даже не спрашивал себя, чем провинился, тем паче не подозревал, что именно его хвалы Востоку бесят ее неджентльменской, извращенной и нарочитой тягой к «свинству». Не замечал даже ее брезгливых взглядов на туземцев. Знал только, что при всякой попытке поделиться с ней своими мыслями, впечатлениями, ощущениями, она фыркает и шарахается от него.
Они взбирались по холму. Флори шел слева, чуть позади, неотрывно глядя на край щеки и золотившуюся под панамой щетинку волосков. Как он любил, как он любил ее! Будто истинная любовь открылась лишь сейчас, когда он понуро плелся, не смея и показаться своей пятнистой мордой. Несколько раз он порывался заговорить, однако голос не слушался, да и разум опасался снова чем-то ее задеть. Наконец, неуверенно изображая светскую легкость, он вымолвил:
– Что-то чертовски душно?
При жаре пятьдесят градусов в тени реплика не блестящая. Однако она внезапно откликнулась весьма живо – обернувшись и улыбнувшись, подтвердила:
– Просто пекло!
И все, и опять мир. Глупейшая банальность смягчала ее, как по волшебству. Пыхтя и капая слюной, подбежала отставшая Фло, и тут же зажурчала, закружилась обычная трепотня о собаках. Псы – сюжет неистощимый. Но почему только собаки? Мысль эта занимала Флори всю дорогу, пока солнце жгло склон и огнем пекло едва защищенные хлопковой тканью спины. Почему ни о чем кроме собак, либо тенниса, либо патефонных пластинок? И все же, если не сбиваться с трассы, как хорошо и дружелюбно текла их болтовня!
Вдоль сверкавшей белой кладбищенской стены они прибыли к дому Лакерстинов. У ворот росли густые могары и вымахавшие на восемь футов штокрозы с цветками, круглыми и пунцовыми, словно щечки деревенских красоток. Под деревом Флори снял панаму, обмахивая лицо.
– Что ж, мы успели вернуться до самой зверской жары. Боюсь только, экскурсия по базару не слишком удалась.
– И вовсе нет! Было действительно забавно.
– Ох, не уверен. Как-то не везет, все время что-то не так. Да, кстати, вы не забыли – послезавтра мы едем на охоту. Готовы?
