— Хочешь потрогать головку? — Миллисент, взяв роженицу за руку, приложила ладонь к чему-то влажному и мягкому, показавшемуся из влагалища.
Сьюзи содрогнулась от отвращения и восторга при мысли о том, что человеческое существо входит в мир таким образом. Однако впервые с момента появления в палате рожениц всерьез встревожилась за ребенка. Прикоснувшись к макушке и почувствовав его пульс, Сьюзи поняла, что готова вытерпеть любую боль, лишь бы произвести на свет малыша.
— Иди сюда, папаша, и потрогай его. — Миллисент улыбнулась Джо.
Джо бросил взгляд на жену, но не получил и намека на разрешение. Все же любопытство возобладало над страхом, и он робко коснулся макушки младенца. Гамма самых разнообразных чувств отразилась на его лице. Наконец Джо широко улыбнулся, и на глазах его выступили слезы радости. Сьюзи скорчилась от нового приступа боли и приготовилась к схваткам.
— Хорошо, милая. — Миллисент погладила ее по животу. — Хочешь тужиться — пожалуйста, но остановишься, когда я скажу. Договорились? Остановишься и будешь глубоко дышать.
Сьюзи стиснула зубы. Конец мучений был близок, и она приготовилась бороться за жизнь своего ребенка. Перед глазами у нее мелькнул образ Мадонны. Сьюзи зажмурилась и начала тужиться изо всех сил.
Через пару мгновений на глазах у изумленного Джо их младенец появился на свет. Красный, скользкий и сморщенный, он походил на крысенка, но для Сьюзи, смотревшей на него широко раскрытыми от изумления глазами, малыш был самым прекрасным созданием на свете.
— Что за идиотское имя вы ему придумали! — воскликнул Бобби Фуллер, качая на руках внука. Он держал младенца неловко, отчего уже через несколько минут у него одеревенел локоть. И все же Бобби не сводил восхищенного взгляда с кулька, в котором покоилось маленькое новорожденное чудо.
— Нам это имя нравится. — Сьюзи приподняла брови, призывая Джо на свою защиту.
— Как только ты привыкнешь к нему, оно и тебе понравится, — проговорил Джо, впрочем, без особой уверенности.
— Но ведь его нельзя сократить! — возмутилась Дорин. Изобретение ласкательных имен для членов семьи было ее прерогативой, и она чувствовала себя обделенной.
— Именно! Потому мы и выбрали это имя. Не хочу, чтобы его корежили на свой лад все кому не лень. Мы думали назвать его Джозефом, но тогда нашего мальчика тут же превратят в Джо; а если Дэниелом — то в Дэнни или в Дэна…
— Да, и это очень мило… — без всякой надежды отозвалась Дорин.
— Но нам это не нужно, — оборвала ее Сьюзи. — Мы хотим, чтобы у нашего сына было красивое, классическое имя, которое бы никто не менял.
