Граф Жан наконец проявил благоразумие. Он решил, что пора как-то бороться с потоком осуждения и быстро организовал мое бракосочетание со своим братом Гийомом. Тайная церемония в церкви Святого «Лаврентия была назначена на первое сентября.
– До этого, киска моя, тебе следует как можно реже появляться на публике, – сказал он.
Но у короля было другое мнение на этот счет. До конца июля он должен был находиться в Компьене, где ему предстояло встречаться с австрийскими дипломатами. Он хотел, чтобы я поехала с ним.
Эта перспектива привела меня в восторг, но я сделала вид, что напугана.
– Компьен – маленький городок, – сказала я. – Ни одно наше свидание не останется незамеченным. Все эти слухи, они так мучают меня…
Мои отговорки были прерваны страстным поцелуем. Король ласкал мое сокровище, а его желание было весьма заметным. Он пообещал осыпать меня подарками и обеспечить мне надежное прикрытие. Я не могла отказать ему.
Меньше чем через час Лебель привез бриллиантовое колье и документы – отличная подделка с настоящими государственными печатями, по которым я становилась баронессой вон Памклек, молодой эльзасской аристократкой, недавно овдовевшей.
Дом, который Луи купил для наших свиданий, стоял на тихой улочке неподалеку от королевского замка. Первые два дня в Компьене я провела в этом любовном гнездышке, играя с Генриеттой в карты и читая новый труд Вольтера под названием «Философский словарь», напичканный радикальными идеями. Это была вершина инакомыслия. «Пусть я не могу согласиться с вашими убеждениями, я готов отдать жизнь за ваше право их высказывать».
Днем король вел дипломатические переговоры, а вечерами его ждали на официальных приемах. На третий день ему удалось вырваться ко мне. Мы успели позаниматься сексом и часок поговорить.
Я надеялась узнать из кулуарных бесед с королем много нового, а потому, дабы убедиться в безоговорочной преданности «Жуй, я настояла, чтоб он посвящал меня во все государственные тайны. Но эти в большинстве своем деловые и финансовые вопросы были настолько сложны, что, не будь я так возбуждена, я бы уснула.
Луи понимал, что мне скучно, что я места себе не нахожу и скучаю по роскошной ночной жизни, завидую дамам, которые посещают недоступные мне светские приемы. Он пытался утешить меня дорогим ожерельем. Подарок я приняла, но не хотела, чтобы Луи принимал меня как данность или считал, что меня можно подкупить. Я хотела быть представленной при дворе, хотела, чтобы на меня смотрели и мной восхищались. Но пока у меня нет титула, об этом не могло быть и речи. Я не могла заговорить с ним об этом.
