При виде нас прохожие замедляли шаги, а то даже останавливались и смотрели нам вслед. Мне это нравилось. Делая безразличный вид, я перехватывала восхищённые взгляды, ловила каждое слово, сказанное по нашему адресу.
Помню, как-то прошли мимо нас две женщины. Я слышала, как одна из них сказала другой: «Анна! Глянь-ка, детишек-то сколько! Три, четыре, пять… Пятеро!» – в голосе женщины было изумление.
– Гражданочка! Это все ваши детки?
– Мои.
– Все пятеро?
– Да.
– А сама молоденькая! Небось, трудно…
– Как же, милая моя, их раньше-то имели? – сказала женщина постарше. – У моей вон свекрухи их пятнадцать было!
– Так то раньше, а ныне и трое в диковинку…
Женщины пошли своей дорогой. Я с детьми продолжала прогулку, гордая, счастливая, что я мать этих пяти загорелых крепышей. В годах между ними нет большой разницы. Когда родилась меньшая, Оля, Лиде было всего восемь лет, она только что пошла в школу. Между ними были: Таня семи лет, Юра пяти лет и Валя, которому исполнилось полтора года.
Я помню, как болезненно воспринял Валя появление сестрицы Оли. Сидел в своей кроватке и, склонив голову набок, жалобно смотрел на суматоху, которая была вокруг новорождённой. Ему и хотелось бы заплакать, да он, видимо, понимал, что это ни к чему не приведёт, что отныне все внимание и любовь матери отданы маленькой сестричке, а он уже «большой».
Старшие девочки остро почувствовали «горе» маленького Вали и всю свою нежность перенесли на него. И как порой им ни было досадно, что во время игр во дворе они вынуждены были следить ещё и за Валей, никогда не бросали его одного, и я была спокойна за малыша.
Теперь мы уже не гуляем вместе. Дети подросли. Лида уже студентка, Таня учится в десятом классе, Юра – в девятом. А наши «малыши» – Валя и Оля – собираются перейти в шестой класс.
А вот и Оля возвращается из школы. Из окна мне видно, как она, взмахивая портфелем, перепрыгивает через лужу, длинные светлые косы её тоже подпрыгивают. Сегодня на сборе отряда Оля должна была делать доклад о жизни и деятельности Владимира Ильича Ленина. Как-то она справилась с ним? Целую неделю Оля рылась в библиотеке отца, читая всё, что ей могло пригодиться для рассказа о Владимире Ильиче. Она заглянула даже в Полное собрание его сочинений. Но тут уже возмутилась Лида, увидев в руках у неё том с работой «Материализм и эмпириокритицизм»:
– Недостаёт только того, чтобы ещё грудные младенцы занимались философией! – в негодовании сказала она и поставила книгу в шкаф.
