Преподаватели русского как иностранного, зная душевное смятение своих студентов, относятся к ним с особыми теплотой, вниманием и чуткостью, как к взрослым маленьким беспомощным детям. Учат не только языку, но и рассказывают, как вести себя в транспорте, в магазине, с милицией и с хулиганами. Участившиеся нападения фашиствующих подонков на иностранных студентов преподаватели переживают как личную драму, утраивают внимание.
Поэтому нет ничего удивительного, когда замурованный на чужбине молодой человек-студент видит девушку-преподавателя, милую и добрую, влюбляется и страдает. Это симптомы все той же болезни под названием ностальгия. Хотя бывали случаи, на их кафедре тоже, когда преподаватели отвечали взаимностью студентам. Нине рассказывали про сорокалетнюю женщину, которая вышла замуж за двадцатилетнего африканца и уехала с ним на край света.
Нина посмотрела на часы. До запланированного выхода из дома еще час тридцать пять. Лонгу, пожалуй, лучше ответить письменно.
Включила компьютер. Набрала: «Уважаемый Май Ноанг Лонг!»
Стерла, слишком официально. У вьетнамцев, как и у корейцев, китайцев, имя произносится и пишется последним. Май Ноанг – фамилия. Лонг – имя.
«Дорогой Лонг! – напечатала Нина и сделала абзац. – Я очень благодарна…»
Нина задумалась. Пустые слова, нисколько не благодарна. Вот если бы любовное послание пришло от Сергея! Или она бы забеременела от Лонга… Бред сивой кобылы! Бред бредом, а Лонг бы ее не бросил! И детей воспитал…
Подруги опытные делились: если идешь на аборт, запрети себе думать об эмбрионах! Внуши, что это бородавка, которую выжигаешь в эстетических целях. Только так! Станешь представлять, что это твои родные дети, миллион терзаний обеспечен. А так – бородавка и точка. Не переступить в мыслях черту – главное в этом деле.
Нина переступила. Помимо своей воли. И хотела бы представить нежеланных детей прыщами, бородавками, уродующими ее внешность, эволюционными промежутками, вроде рыбок и лягушек, а ничего не получалось. Они были человечками, ее кровиночками. Иногда казалось несусветное, будто они там, внутри нее, уже переговариваются… Сейчас, например, пищат от ужаса…
Опять! Снова эти мысли! Выкинуть, выбросить, думать о другом! О чем? Был бы у меня нормальный муж, семья, не пришлось бы избавляться от близнецов. Где его взять, мужа-то? Не выходить же за Май Ноанг Лонга?
Стоп, стоп, стоп… Что-то маячит избавительное… Замуж выйти… и родить… Тепло, близко… какое-то решение… Выйти за Ивана! Он будет счастлив и чужих детей примет. Вопрос: буду ли счастлива я? А вот это уже не важно. Стерпится – слюбится. Зато детишки не погибнут.
