Шустов уже устал ждать Сергея и собрался уходить, когда увидел его выходящим из подъезда.
Олег выругался.
– Я думал, ты заночуешь, – недобро процедил он.
– Извини, Олег.
Шустов вгляделся в товарища более внимательно, уловил исходящий от него запах спиртного.
– О чем вы говорили?
Белоногов ухмыльнулся.
– О жизни.
– Много выпили?
– В основном пила Ширяева. Я посоветовал ей подольше оставаться в хмельном угаре: может натворить всякого по глупости.
– А ну, рассказывай, – потребовал Олег. – Я и так за тебя втык получил. Мне не в кайф нравоучения Рожнова, – повысил он голос.
Сергей пожал плечами и на ходу передал содержание беседы с подвыпившей судьей. Из всего сказанного Шустов уяснил для себя главное: Сергей распустил сопли, сочувствует судье – продажной особе. Ему придется докладывать Михаилу Константиновичу о результатах судебного слушания, заодно расскажет про "сопли" Белоногова. Но прежде сам проведет профилактику.
– Спать, только спать...
Валентина с трудом дошла до ванной комнаты, достала из аптечки упаковку феназепама и выпила две таблетки. Оглядев себя в зеркале, подмигнула отражению:
– До завтра.
И вышла из ванной.
Как и накануне, она не стала раскладывать диван, а улеглась на покрывало. Снотворное еще не начало действовать, а она уже спала.
Если Белоногов сомневался в том, что на следующее утро судья внезапно переменится, то у Валентины на этот счет не было сомнений: она испытает только кратковременный дискомфорт, который исчезнет с первой чашкой крепкого кофе и холодным душем. Сергей в своих выводах был не прав: природа отдыхала на дочери алкоголика.
Олег Шустов остановил машину напротив городского ботанического сада. Немного посидев за рулем, он кивнул Сергею Белоногову:
– Пойдем прогуляемся.
Сергей предчувствовал неприятный разговор с командиром и пытался угадать причину его недовольства.
Широкая аллея вывела их к озеру, где трудились, проходя летнюю практику, школьники.
День выдался жарким, на Шустове были легкие светлые брюки и рубашка с коротким рукавом. Он закурил, предлагая Белоногову сигарету. Тот отказался.
– Вот что, Сергей, – выпуская носом дым, начал Олег. – Мне откровенно не нравится благотворительность, которой ты занялся.
Не отвечая, парень кивнул.
– Не пойму, – продолжил Шустов бесстрастным голосом, – с чего ты завелся? Ты что, действительно такой милосердный? Тогда твое место не в боевом отряде, а в благотворительной организации.
– Не в этом дело, Олег, – возразил Белоногов, но был остановлен протестующим взмахом руки.
