– Мне тоже нравится эта картина. – Ей импонировали яркая красочность и мажорное звучание маленького полотна.
– Вламинк довольно плодовитый художник, но не такой, как Пикассо. – Ричард повернулся и посмотрел на рисунок обнаженного мальчика. – У Пикассо великое множество работ, а еще больше подражателей, так что порой трудно определить, оригинал перед вами или нет. Но этот рисунок, похоже, подлинный. Надо быть очень искусным рисовальщиком, чтобы столь скупыми средствами достичь максимальной выразительности. Если вы присмотритесь повнимательнее, то обнаружите, что художник ни разу не оторвал карандаша от бумаги: вот откуда впечатление легкости, непринужденности.
– Вы рассуждаете как специалист, – сухо констатировала Сьюзен.
Он опять насмешливо улыбнулся ей уголком рта.
– У меня диплом искусствоведа. Я занимался искусством двадцатого века.
Девушка сердито закусила нижнюю губу – чего еще она о нем не знает? А с какой стати она должна знать о нем как можно больше?
Он внимательно изучил другие висевшие на стене картины и спросил ничего не выражающим голосом:
– У вашего отчима большая коллекция?
У Сьюзен по спине пробежали мурашки. Она интуитивно почувствовала, что именно здесь кроется истинная причина появления Ричарда Харриса на вилле Питера Островски.
– У него еще есть картины в его личных апартаментах, – ответила она, не отрывая от Рича внимательного взгляда.
– Эти комнаты заперты?
– Да.
– У вас есть ключ?
– Нет.
Он задавал вопросы слишком быстро, и она отвечала ему, ощетинившись от злости.
– А у Ашрафа?
– Понятия не имею!
Ашраф и Нагла принесли кофе и сладости. Сьюзен демонстративно уселась на парчовый пуфик и взяла маленькую чашечку с крепким и очень сладким арабским кофе и печенье. Ричард предпочел стул с высокой спинкой и мягким, обшитым красным плюшем сиденьем.
– Какой необычный аромат! – воскликнул он, откусывая кусочек кекса.
– Тмин, мак и анис, – объяснила Сьюзен.
Ричард, обратившись к Ашрафу по-арабски, отдал должное сладостям. Ашраф, улыбаясь, что-то сказал в ответ и удалился. За ним последовала и Нагла, но она дошла только до холла и села там на скамеечку, откуда ей были хорошо видны и Сьюзен и Ричард.
– Меня удивляет, что вы пошли на поводу у Ашрафа и не стали настаивать на том, что бы сопровождать нас. Я думал, вы на него рассердитесь.
– Я приехала сюда всего на неделю, – пробормотала она. – И я люблю Ашрафа, он очень славный.
– Он давно работает у вашего отчима?
– Несколько лет.
