Б а й б а к о в(все так же угрюмо, усаживаясь за стол). Да, в это трудно поверить.
З а о з е р с к и й.Сидя там, вдали от родных сердцу брегов, а заодно уж и родных сердцу камней, – основе всего, что существует в мире прекрасного и возвышенного, – я, как наблюдатель природы и самобытный философ, имел достаточно времени для анализа всех своих прошлых трудов; и, знаете, Виктор Андреевич, чем больше сидел я и копался в своей собственной биографии, тем более удивлялся собственной прозорливости; тем более восхищался величием научного подвига, который мне удалось совершить.
Б а й б а к о в(нарочито). Да ну? прямо-таки восхищались, несмотря на временные, так сказать, неудобства?
З а о з е р с к и й.Да, восхищался, и даже больше того, – вскакивал временами с кровати, и на всю палату кричал: «Ай да Заозерский, ай да сукин сын!» Прямо как Пушкин, даже самому иногда совестно становилось.
Б а й б а к о в.Ну а после что? что было после того, как вы это кричали?
З а о з е р с к и й(грустно). После, конечно, меня опять садили в холодную. (Воодушевляется.) Но и там, и тишине, спеленутый по рукам и ногам, оставшись один на один с моим великим открытием, – с законом всемирного роста камней, – я гордо и стойко переносил все испытания; меня вдохновляла незримая близость не менее, чем я, великих людей: Ньютона, Лейбница, Леонардо да Винчи… впрочем, вам, как бы вы ни старались, понять такие переживания невозможно; не обижайтесь, Андрей Викторович, но вы всего лишь простой эпигон; рядовой исполнитель; один из тех, кто всего лишь использует достижения небожителей; будь то закон великого Ньютона, или открытый мною не менее великий закон.
Б а й б а к о в(зловеще, глядя прямо в глаза З а о з е р с к о м у). Ваш закон всемирного роста камней – это ваша больная и вздорная выдумка; идея-фикс, фата-моргана, несуществующая в природе мечта идиота! а сам вы – законченный и рафинированный шарлатан, опасный маньяк, которого, к сожалению, совершенно напрасно выпустили на свободу.
З а о з е р с к и й(все так же грустно). Будущее, Андрей Викторович, покажет, кто из нас прав, а кто заблуждается; великие идеи не раз встречали непонимание и хулу; вы можете говорить что угодно, к непониманию и косности ретроградов я отношусь с олимпийским спокойствием.
Б р о н и с л а в а Л ь в о в н а. Андрей Викторович не ретроград; он заслуженный физик и профессор академического института!
К о з а д о е в(с неожиданно философской улыбкой).
