5 октября 1990 года Саддам принял в Багдаде Примакова. Он говорил московскому гостю, что Кувейт — исторически часть Ирака, поэтому он никогда не выведет свои войска. Саддам согласился отпустить на родину только тех советских специалистов, срок контракта которых истекал в течение года (примерно треть всех работавших в Ираке советских граждан), остальные должны были остаться. Тем самым советские специалисты превращались в заложников, в живой щит Саддама Хусейна.
Примаков ожидал большего успеха от своей поездки. Вернувшись, он предложил Горбачеву: попробуем уговорить Саддама уйти, обещав ему заняться решением судьбы палестинцев.
Горбачев поручил Шеварднадзе действовать вместе с Примаковым. Но министр иностранных дел не был согласен с Примаковым: любые обещания Саддаму создают у него ощущение, что он может настоять на своем, если проявит упорство.
16 октября в Москву прилетел министр обороны Соединенных Штатов Дик Чейни. Отношения с партнером — советским министром обороны маршалом Язовым — у него не сложились. Главным образом потому, что Дмитрий Тимофеевич не хотел сближаться с американцем.
На ужине, устроенном коллегией Министерства обороны в честь американского гостя, Дик Чейни, желая сделать хозяевам приятное, произнес тост за президента Горбачева, только что удостоенного Нобелевской премии мира. Все молчали. Ни один из советских военачальников не поддержал тост.
— У меня было такое чувство, — рассказывал потом Чейни, — словно я сделал что-то непристойное на глазах у всех присутствующих. Ни премия Горбачеву, ни сам Горбачев не вызывали у них никакого энтузиазма.
Визит министра носил формальный характер, но Горбачев все-таки приказал Язову информировать Чейни об оружии, которое имеет иракская армия.
Тем временем Примаков полетел в Европу, а потом в Соединенные Штаты со своим планом мирного урегулирования.
Шеварднадзе, раздраженный сверх меры, передал американцам через своего помощника Сергея Тарасенко:
— Примаков направляется в Вашингтон с предложением, которое мне не нравится.
Евгений Максимович уговаривал американцев дать Саддаму возможность уйти, сохранив лицо. В частности, оставить ему хотя бы два кувейтских острова и нефтяное месторождение, которые, собственно, и стали предметом спора с Кувейтом. И обещать ему, что будет созвана международная конференция для обсуждения палестинского вопроса.
Американцы отвечали, что такого рода уступки агрессору неприемлемы:
