– Да.
– И все понял и запомнил?
– Да.
– Господин! – высокомерно поправил пленника Авес.
– Да, господин.
– Так запомни еще вот что: тот, кто не сумеет ублажить женщину, и тот, кого она выгонит из шатра, – будет ублажать мужчин, а потом я сам привяжу его на солнцепеке, изуродую и оставлю подыхать. А теперь иди и перескажи все, что слышал, остальным. Иди!
Пятясь, римлянин отступил. Урл громко окликнул своих воинов:
– Стафанион, Лолий, старикашку сюда!
Римлянин, которого Авесу назвали поэтом, спросил:
– Валерий, что они сделают с нами?
– Подарят.
– Не убьют?
– Потом – убьют.
– Как же так?!
Валерий повернул к товарищу перекошенное лицо, но ответить не успел.
Авес скомандовал: «Бегом!».
* * *
Верхний лагерь был невелик и состоял из пяти шатров. Пока Авес устраивал своих воинов, пока те готовились к ночлегу, Урл еще раз, уже на латыни, повторил пленникам то, что они должны будут делать и что их ждет, если они не приложат все старания для услаждения госпожи. Потом, видя, что пленные от усталости едва держатся на ногах, приказал принести им вина и хлеба с сыром, а когда они подкрепились, указал на двойной шатер и велел:
– Идите.
Шатер оказался пуст. Римляне некоторое время топтались у входа, не решаясь пройти вглубь. Слабый огонек масляного светильника еле-еле освещал внутренность шатра, поэтому пленники не сразу поняли, откуда раздался голос: «Кто там?». Из полутьмы расплывчатой тенью выделилась невысокая фигурка в широком и длинном женском одеянии. Длинная, свободно подпоясанная туника и почти такое же длинное покрывало лишали ее возраста. В одной руке она сжимала папирусный свиток, другой – отчаянно терла слипающиеся глаза. Голос ее звучал невнятно и сонно:
– Что вам надо?
Не дожидаясь ответа, она, встав на цыпочки, подтянула фитиль в горящем светильнике, от лучинки зажгла еще два (только теперь римляне увидели, что перед ними – девчонка), спросила, обегая их лица цепким, но в то же время непроницаемым взглядом:
– Кто вы?
Глаза ее остановились на самом старшем. Ответа она ждала от него. Мужчина поклонился и ответил:
– Помпоний Гай Луций, госпожа.
– Ты римлянин?
– Да.
Зябко поежившись, девочка подошла к ложу, забралась на него с ногами, укуталась в покрывало, поправила выбившуюся прядь и, подперев щеку ладонью, велела на латыни:
– Подойди.
Помпоний сделал несколько неуверенных шагов.
– Ближе.
– Госпожа…
Она приподняла голову. Бесстрастные серые глаза уперлись в лицо легата.
– Госпожа, будь милостива к побежденным…
