При упоминании о капитане моряк побледнел, руки его сжались в кулаки. Эсме подумала, что он собирается устроить драку, но, очевидно, страх перед капитаном в пьяном мозгу этого существа был все-таки сильнее, чем похоть. С минуту поколебавшись, Хенли отвернулся от Эсме и подошел к своему товарищу.
– Пойдем отсюда, приятель, – пробормотал он. – Видно, не судьба нам на этот раз позабавиться.
Через минуту оба уже скрылись в лесу. Ламун и Мей, которые во время перепалки джентльмена с моряками стояли словно оцепенев, теперь подбежали к Эсме и стали охать по поводу ее разорванного платья и щеки, на которой уже начал наливаться синяк.
– Не знаю, мисс, – вежливо говорил джентльмен, – понимаете ли вы по-английски, но тем не менее приношу извинения за поведение этих двоих…
Эсме подняла на него глаза. Теперь она могла как следует разглядеть своего таинственного спасителя. На вид мужчине было лет тридцать; его густые каштановые волосы в лунном снеге отливали серебром. В голосе его странным образом сочетались сердечность и железная воля. Судя по пристальному взгляду проницательных глаз, этому человеку часто приходилось принимать ответственные решения.
От Эсме не укрылось, что незнакомец рассматривает ее с не меньшим любопытством. Девушка почувствовала, что краснеет, и смущенно опустила глаза. Ей хотелось поблагодарить этого человека за свое спасение, но она решила, что лучше все-таки не показывать ему свое знание английского. Если незнакомец узнает, что на самом деле Эсме – англичанка, он, возможно, захочет выведать о ней побольше, а там, глядишь, и до тети Мириам дойдут слухи о ночных похождениях племянницы… Отец же скорее всего позволит Мириам обращаться с Эсме как ей вздумается – в последнее время Джеймс Монтроуз практически перестал заниматься воспитанием дочери, переложив все заботы о ней на сестру…
Эсме по-преЖнему стояла на коленях, и незнакомец протянул руку, чтобы помочь ей подняться, не отводя при этом взгляда от ее раскрасневшегося лица.
– Вы говорите по-английски, мисс? – уже настойчивее спросил он.
Эсме сделала вид, что не понимает.
– Пойдем, Эсме, – шепнула Ламун.
– Погодите, леди! – мягко произнес джентльмен. – Я считаю своим долгом проводить вас домой.
Эсме испуганно подняла глаза.
– Ради Бога, не надо! – вырвалось у нее против ее воли.
Губы незнакомца сжались.
– Так вы англичанка? – удивленно спросил он.
В ответ Эсме лишь тихо пробормотала нечто неразборчивое – казалось, от страха она потеряла дар речи.
