Весело смеясь, Катриона повернулась и вдруг застыла, как вкопанная. Краска стыда залила все ее лицо.
Питер Карлэйл стоял так близко, что казалось их колени соприкасаются.
«Откуда он взялся? – подумала девушка – Вырос словно из-под земли!»
Разумеется, он слышал весь их разговор. Он стоял у нее за спиной, когда они с Бриджидой ничего не подозревая, отпускали весьма сомнительные шутки.
Судя по веселому смеху Питера, все это доставляло ему огромное наслаждение. По его лицу было видно, что ее смущение не ускользнуло от его внимания.
«Будь проклят этот Питер Карлэйл! И мальчишкой, и взрослым мужчиной он вел и продолжает вести себя бесцеремонно и отвратительно!»
Катриона подумала, что сейчас он скажет очередную колкость, однако вместо этого Питер смотрел на нее очень дружелюбно и даже, как ей показалось, ласково.
– Вы выглядите усталой, – сказал он, обращаясь к ней. – Карета Креспи все еще ждет. Если хотите поехать домой, я с радостью провожу вас.
Катриона только сейчас почувствовала, как она устала, и благодарно кивнула.
– Да, я действительно утомлена и хочу домой. А Бьянка? – она оглянулась вокруг.
– Почему бы вам не выйти на улицу и не подождать меня там? Я скажу вашему отцу, что отвезу вас и сестру домой.
– Спасибо.
Вскоре Питер вышел. Он был один.
– А где же Бьянка?
– Она захотела остаться. Ее проводит Энрико.
– Тогда мне лучше…
– Совсем не лучше. Откиньтесь на сидение и спокойно отдыхайте. Ваш отец знает, что я довезу вас до дома.
– Но…
Карлэйл показал кучеру, куда ехать, и откинулся на сидение.
– Не бойтесь, – саркастически улыбаясь, сказал он Катрионе, когда карета тронулась. – Кучер обязательно услышит ваши вопли о помощи, если мои низменные наклонности одержат верх над личной предрасположенностью.
– Я вовсе не боюсь вас, – сказала девушка, не пытаясь скрыть свое недовольство.
– Рад это слышать, – миролюбиво ответил Питер, обнимая ее. Катриона тут же почувствовала, что в этом деле у него был, несомненно, богатый опыт. – Я хочу вас только поцеловать, – небрежно сообщил он ей. От удивления она широко открыла рот, но не успела ничего ответить. В ту же секунду Питер Карлэйл прильнул к ее губам.
Глаза у Катрионы округлились, и она сделала отчаянную попытку закусить одновременно нижнюю и верхнюю губу. Через некоторое время он посмотрел ей в глаза, не выпуская, однако, из своих объятий.
– Это кажется невероятным, – пробормотал Питер Карлэйл.
– Что именно?
– Тебе уже двадцать пять, а…
– Мне еще нет и двадцати четырех!
