Скотт опрометью бросился к выходу. Но вдруг, чуть не упав, отскочил в сторону. Ему вдруг пришло в голову, что великан может увидеть его и принять за маленькое насекомое, бегущее по полу.
Не отрывая взгляда от высящейся перед ним громадной фигуры, он попятился вдоль приступка к стене. Затем, развернувшись, кинулся бежать к огромной тени от топливного бака. Все еще не спуская глаз с великана, Скотт пробежал под баком, мимо веревочной лестницы, под красным металлическим столом, под плетеным столиком и впервые даже не вздрогнул, когда опять раздался оглушительный рев заработавшего масляного обогревателя.
Оставив позади со стуком ковырявшегося в механизме водогрея великана, Скотт подбежал к подножию лестницы, ведущей из погреба.
Первая ступенька уходила вверх на пятьдесят футов. Скотт шагал в ее прохладной тени, глядя на разливавшийся по погребу золотым потоком свет: было все еще раннее утро, а дверь погреба выходила на восток.
Скотт пустился бежать вдоль одной из плит ступеньки, высматривая, где бы он мог забраться наверх. Но нашел лишь узкий вертикальный проход у дальнего правого конца плиты, где между двумя плитами цементный раствор потрескался и осыпался, оставив похожую на желобок расщелину шириной с его тело. Ему придется карабкаться как альпинисту, упираясь в стенки спиной и подошвами сандалий, медленно и осторожно подталкивая себя ногами вверх. Подъем предстоял невообразимо сложный, и, чтобы выбраться из погреба во двор, надо было преодолеть семь ступенек: вскарабкаться по семи отвесным стенам, высотой по пятьдесят футов каждая. А если уже после первой ступеньки у него не останется сил...
Нитка! Она может помочь. Он бегом вернулся к плетеному столу и, подергав за нитку, сорвал с полки стола укрепленный там колышек. Бросив взгляд на великана, который все еще сидел на корточках перед водогреем, Скотт побежал обратно к ступеньке, волоча за собой толстую нитку. Теперь все зависит от везения.
Скотт изо всех сил бросил колышек вверх. Но докрая ступеньки тот так и не долетел. Впрочем, даже если бы он смог забросить колышек на ступеньку, тот едва ли зацепился бы за что-нибудь на гладкой поверхности. Скотт подтащил нитку к обнаруженной им узкой расщелине и стал осматривать ее стенки, пытаясь отыскать какую-нибудь трещину, в которой мог бы засесть колышек. Но, увы, безрезультатно.
Он бросил колышек на пол и двинулся нервным шагом, то и дело сбиваясь на бег, вдоль неприступной ступеньки. Как загнанный зверь, Скотт вдруг развернулся и побежал обратно. Нет, должен быть какой-то выход. Месяцы он провел в погребе, ожидая этого момента, ползимы пережил в своем холодном заточении, выжидая, когда кто-нибудь откроет огромную дверь и таким образом даст ему, Скотту, возможность выбраться на свободу. Но он такой маленький. Нет-нет, нельзя думать об этом. Выход есть, из любого положения есть выход. Пусть трудный, но выход существует всегда. Надо верить в это. Скотт бросил еще один беспокойный взгляд на сидевшего возле водогрея великана. Как долго он еще будет возиться там? Несколько часов? Минут? Нельзя терять ни секунды.
