— Пойдем спать, дорогой. — Кейт тихо тронула мужа за плечо. — Так ты себя вконец измотаешь.
Рейс потер затекшую шею.
— Увы, никаких изменений, — кивнул он на неподвижную фигуру.
— Видимо, так. Иди поспи, а я посижу с Айзеком.
Рейс поднялся, и Кейт услышала, как он, стараясь сдержаться, тихо застонал от боли в суставах. Да, годы свое берут, подумала Кейт, хотя для нее он и в свои пятьдесят четыре все еще был самым красивым мужчиной на свете. Но две бессонные ночи, проведенные в кресле, не могли не сказаться.
Он обнял Кейт и зарылся колючим, небритым лицом ей в шею.
— Ты тоже мучаешься, любовь моя. Переживаешь и за Айзека, и за Хани.
— Я уверена, все будет хорошо — и Хани вернется, и Айзек поправится. Я это знаю. Сердцем чувствую.
— Надеюсь, оно тебя не обманет, Кейти, — вздохнул Рейс. — Дай-то Бог, что бы ты оказалась права.
Кейт подтолкнула мужа к двери. — Иди поспи, — решительно сказала она. — Если что-нибудь изменится, я тебя разбужу.
Выпроводив мужа, Кейт придвинула стул к кровати и села. В неярком свете лампы были хорошо видны черты лица старого негра. Низко наклонившись к нему, она зашептала:
— Послушай меня, старичок. Я разгадала твой план. Правда, не сразу. Сначала мне показалось подозрительным поведение дока Каллена. Он всегда точно определяет, что с больным, даже если не имеет об этом никакого понятия, и назначает какое-нибудь лекарство, даже если это всего-навсего примочки. А тут он был явно в недоумении: просто воздел руки и уехал, а потом ни разу не справился о том, как идут дела. И я задалась вопросом — почему? Сегодня утром я отчитала мальчишек за то, что они съели всю курицу, оставшуюся от вчерашнего ужина. Они клялись, что не делали этого, но я им не поверила. А потом стала менять тебе постельное белье и нашла вот это.
Засунув руку под матрас, Кейт извлекла оттуда куриную косточку.
— А днем, — продолжала Кейт, глядя на старика в упор, — я стояла вот здесь у окна и увидела, что цветы на клумбе мокрые, хотя уже два дня, как не было ни капли дождя. И я вдруг поняла, что ты писал из окна, хитрец эдакий!
Айзек открыл один глаз и криво усмехнулся.
— Вы раскрыли мою игру, мисс Кейт. Док Каллен предполагал, что так оно и случится.
Уж и не знаю, то ли придушить тебя, то ли обнять, — воскликнула Кейт и поцеловала Айзека в морщинистый лоб. — А теперь, если не возражаешь, ответь мне на вопрос: зачем тебе было подвергать нас такому испытанию? Рейс сам не свой от беспокойства.
