— Тебе надо немного расслабиться, — в воркующим голоском напомнила о себе Эйнджи, подтолкнув его бедром.
Видит Бог, она права. Ему необходимо расслабиться после пяти лет тюрьмы. Но не с ней.
— Может, в другой раз, — мягко сказал он. — Спасибо за информацию. — Он подмигнул. — И за приглашение.
Гидеон полез в карман за деньгами, но она остановила его.
— Информация за счет заведения. И все остальное, если надумаешь, тоже.
Прикрыв руками грудь, слишком открытую большим вырезом платья, и кусая губы, Хани смотрела на свое отражение в окне вагона. Поезд неумолимо приближал ее к дому. Вот только возвращалась она с пустыми руками. К тому же одетая как танцовщица в баре.
Она с трудом развязала концы пояса, завязанные Гидеоном, а потом долго барабанила в дверь вагона, пока ее не услышал кондуктор. У него даже хватило наглости потребовать у нее билет, но после того, как она объяснила, куда он может засунуть свои билеты, кондуктор усадил ее на единственное свободное место, заявив, что разберется с ней позже. Обратившись к сидевшей напротив даме, он извинился, что причиняет неудобства приличным пассажирам.
— Ничего не поделаешь, — пренебрежительно процедила седовласая матрона. — Приходится мириться с тем, что в поездах ездит всякий сброд.
Хани хотела было объяснить, кто она, но решила все же промолчать, хотя лицо ее горело от стыда. Если бы попутчица узнала, кто она на самом деле, ее обращение, возможно, стало бы еще более суровым.
В Санта-Фе в избытке водились такие вот плоскогрудые святоши, считавшие себя образцом добродетели, мать Хани натерпелась от этих ханжей достаточно обид. Покинутая Кейт — такое прозвище в течение двадцати лет следовало за Кейт Нили Кэссиди Логан, хотя в лицо ее никто так не смел называть. И, конечно же, не в присутствии Рейса Логана.
Хани помнит, как однажды — ей было лет семь или восемь — мама вернулась в слезах с какой-то вечеринки. За ней вскоре появился и отец — всклокоченный и избитый. Дядя Айзек тогда отвел девочку в сторонку и попытался объяснить, почему ее мать незаслуженно пользуется плохой репутацией.
— Твоя мама выросла в бедности, мисс Хани. Иногда у нее не было даже башмаков. А люди, которым больше нечем заняться, сочиняли про бедную босоногую девочку всякие небылицы. Миссис Кейт некому было защитить, пока не появился твой папа.
— Как хорошо, что я не бедная, — порадовалась тогда Хани. — И хорошо, что у меня есть ты и папа, чтобы защищать от злых людей.
