Утопленница не дышала, и Кика, которой вовсе не интересно было возиться с мертвым телом, перевернула ее на живот и особым образом ударила между лопаток. Лежащая дернулась, горлом пошла пена, смешанная с грязью и илом. Все в порядке, значит, оживет. Люди, пожалуй, девку и не откачали бы, а для Кики в том ничего сложного нет. Сейчас отплюется и задышит.
Лежащая застонала и открыла глаза.
– Ну что, – спросила Кика, – оклемалась?
Утопленница обвела безумным взглядом затинок. Кику она разглядела не сразу, но, разглядевши, задрожала крупной дрожью и глаз уже не отводила. Оно и неудивительно, болотная жизнь никого не красит, вернее, красит, но в зеленый цвет. Кика шевельнулась, и девка немедленно подскочила, забилась в угол, поджав ноги, словно боялась, что Кика сейчас ухватит ее за лодыжки и утащит в самую глубь болота, в затинок. А чего бояться, когда уж давно в затинке сидишь?
– Спужалась? – поинтересовалась Кика. – А ты не пужайся, хозяйка я здешняя.
– Это ты меня утопила? – Девушка наконец разлепила перемазанные илом губы.
– Утопла ты сама, а я тебя спасла. Кабы не я, лежала бы ты сейчас в ямине да торфянела потихоньку.
– Спасибо, тетенька.
– А ты не спасибай зря. Таким, как я, вовсе спасибо не говорят, мне ваше спасение без надобности. Давай лучше думать, к какому делу тебя пристроить.
– Тетенька, отпустили бы вы меня домой…
– Ишь, что удумала! – Кика усмехнулась. – Так я тебя не держу, дверь не заперта. Только учти, тута над головой илу семь сажен. Умеешь в иле плавать, так ступай.
– Что же делать-то? – Девчонка, все так же сидящая в углу, глянула на Кику глазами, полными слез. Не было уже в этом взгляде страха, одна глупая надежда.
– Вот и я думаю, что делать? – ворчливо ответила Кика. – Будешь со мной жить, станешь как я, болотной хозяйкой.
– Я не хочу.
– Да кто ж тебя спросит, голубушка? На-ко вот, глони. – Кика достала из туесочка слизистый комок, протянула девушке.
– Что это? – Утопленница плотнее вжалась в угол.
– Это, милочка, редкая вещь – слеза слизня. Как ты ее сглонешь, то память о прежней жизни тебе враз отшибет и станешь ты мягкая да всему покорная, как тот слизняк. Тогда я тебя в кикимору переделаю, и будет нас тут две хозяйки.
– Я не хочу! – Девушка затрясла головой.
– Не хочешь – не надо, – покладисто согласилась Кика, пряча драгоценную каплю. – Неволить не стану. Сиди тогда здесь. Ты рукодельству какому ни есть обучена?
– Обучена! – с готовностью заторопилась утопленница. – И прясть умею, и на кроснах ткать, и по канве вышивать могу…
