— Вы все время носите на поясе в кобуре именно тот предмет, который больше всего пугает ребенка, — заметила Хани.
— Вы полагаете, что он боится меня из-за кольта? Хани покачала головой.
— Джош, по-моему, боится потерять вас. Если в его сознании грохот выстрелов ассоциируется с потерей, то… — девушка развела руками, — …почему бы и нет?
— По-моему, Дуг напрасно забил вашу голову всеми этими психологическими штучками.
— Может, вы и правы, — зевая, проговорила девушка.
— Вы устали?
Хани подняла глаза и встретилась с пронзительным взглядом Маккензи.
— Да, немного, — призналась она. — Мы с Джошем не спали почти всю ночь. Мне кажется, мальчик боялся, что уснет, а в это время собака умрет.
— Вам не помешает отдохнуть, Хани, — ласково промолвил шериф. — Я сам тут со всем управлюсь.
Ласковое обращение подействовало на девушку куда сильнее, чем все их ссоры и гнев Люка.
— Вы уверены, что справитесь? — нерешительно спросила Хани.
Глаза Маккензи согревали ее своей теплотой.
— А как же быть с грязными тарелками? Кто уложит Джоша?
— Вообще-то я смогу все это сделать, — усмехнулся шериф. — Вы не забыли?
Хани с подозрением взглянула на него.
— А вы хорошо себя чувствуете?
К ее удивлению, Люк засмеялся. Ей еще ни разу не доводилось слышать этот звук. Сердце девушки неожиданно заколотилось, и она улыбнулась шерифу в ответ.
— Со мной все в порядке, — заверил ее Маккензи. — Признаюсь, в моей душе впервые за много лет затеплилась надежда. Если в словах Дуга есть хоть доля правды, Джош очень скоро поправится.
Хани невольно погладила шерифа по руке.
— Будем надеяться, что собака выживет, Люк…
Маккензи перевел взгляд на сына, сидящего в спальне.
— Да-а… — протянул он. — Будем надеяться.
Хани направилась в свою комнату, но в дверях задержалась.
— Я просто немного подремлю. Разбудите меня, если что…
— Да, я непременно разбужу вас, — вымолвил Люк.
Девушка уютно устроилась в постели и проснулась, лишь когда ласковые лучи утреннего солнца осветили все вокруг. Она с ужасом поняла, что проспала всю ночь.
Схватив халат, она выбежала из спальни. Отец и сын спали на полу около собаки. Пес не мигая смотрел на Хани, слабо виляя хвостом, выглядывающим из-под бинтов. Девушка улыбнулась и на цыпочках вышла из комнаты.
Она чувствовала себя на редкость умиротворенно.
Хлопоча на кухне, Хани пробормотала:
— Боже мой! Нет ничего лучше хорошего сна!
Хани снова улыбнулась. Ее настроение было под стать яркому солнечному утру, но не только сон был тому причиной. В ее душе возникла странная уверенность, что и с собакой все будет хорошо, и Джош непременно поправится, и шериф Маккензи, возможно, не так уж плохо относится к ней. За последние двадцать четыре часа они не сказали друг другу ничего обидного!
