Несмотря на шутливое замечание, глаза шерифа были невеселыми. Фишер решил, что представитель закона не привык улыбаться.
— Да что вы говорите, шериф! Примите мои поздравления! Надо сказать, вы выбрали себе очаровательную невесту! Пойдемте, я отведу вас к ней.
Мужчины пошли мимо повозок, блеющих и мычащих животных, мимо бегающих повсюду детей и женщин, кричавших что-то друг другу на прощание. Многие путешественники покидали караван после пятимесячного пути, а кто-то устраивался на ночь, только собираясь пуститься в путь.
Мордекай замер на месте и смущенно огляделся вокруг. Тут один из фургонов отделился от остальных.
— Эй, постой! — закричал Фишер кучеру. — Куда это ты направился с фургоном мисс Фентон?
Возница стегнул запряженных в фургон мулов, но, заметив стоявшего рядом с Фишером Люка, остановил животных, бросив испуганный взгляд на сидевшую рядом женщину.
— Мы не делаем ничего дурного, шериф. Я, правда, купил фургон и мулов у какой-то леди. У меня даже ее чек есть. — С этими словами он вытащил из кармана и помахал в воздухе сложенным листком бумаги.
— И куда она отправилась? — спросил Мордекай.
— Чего не знаю, того не знаю, — ответил возница. — Она велела мне отнести ейные пожитки в здешнюю контору, говорит, зайдет за ними позже. А потом куда-то поспешила. У ей с собой была лишь дорожная сумка да гитара.
— Ничего не понимаю, — пробормотал Мордекай.
— Можно взглянуть на этот чек? — попросил Люк.
Возница протянул ему бумажку, на которой торопливым почерком было написано, что Абигайль Фентон действительно продала этому человеку фургон и мулов за пятьдесят долларов.
— Прошу прощения за беспокойство, — сказал Люк, возвращая фермеру чек. — Мадам, — повернулся он к женщине, вежливо приподнимая шляпу.
Когда фургон уехал, Мордекай задумчиво почесал голову.
— Ничего не пойму, — повторил он.
— Наверняка она пошла в отель. Пойду посмотрю, — заявил Люк.
— Я, пожалуй, с вами, шериф, — вызвался Фишер.
Мордекай поспешил за шерифом, который с привычной ловкостью пробирался в уличной толпе. Когда-то здесь был форт, а теперь вырос городишко, вставший на конечном пункте Орегонского тракта.
Трехэтажный отель находился в самом центре города. Стоявший за стойкой молодой человек поприветствовал входящих мужчин и кивком головы указал им на перья и бумагу.
— Доллар в день, — заговорил он. — Ванна входит в плату. Платить вперед. Никаких чеков от конфедератов и бумажных дел от юнионистов[1].
Люк быстро проглядел журнал, куда записывались все постояльцы. Имени Абигайль Фентон в нем не значилось. Последней подписалась некая миссис Б. Шарп.
