После того как положение колонистов стало бедственным, Елизавета Андреевна искала помощи и совета. И вот появилась надежда на такую помощь. Такжинин предлагает группе мариинских гимназисток переехать к нему в Томск. Он уже связался с полезными людьми.
В поезде Цорн сказала:
— Давайте повторим хором: Томск, улица Новокарповская, десять. Дом Тютюкова…
— А зачем это?
— На случай, если отстанете или потеряетесь. По этому адресу живет Николай Викторович Такжинин.
К счастью, никто не потерялся. Приехали поздним вечером. На станции их встретили и проводили к женскому Епархиальному училищу, где предстояло жить.
В нижних окнах горел свет, но жилые комнаты были приготовлены наверху. Единственное, чего хотелось сейчас девочкам, — лечь спать. И они отложили знакомство с новым местом до утра.
Дети оказались в старинном русском городе, основанном в 1604 году и получившим свое имя от реки Томь, притока Оби.
Советская власть была установлена в Томске в декабре 1917 года, но не продержалась и нескольких месяцев. Теперь город находился в руках белой армии.
Еще Николай Викторович Такжинин, который пришел утром проведать колонисток и узнать, как им спалось, сказал, что Томск — крупнейший торговый и культурный центр Западной Сибири. Есть здесь университет, театр, музей и, конечно, несколько гимназий, в одной из которых они будут учиться.
Девочки были благодарны этому доброму человеку и за помощь, и за те сведения, что он сообщил. Но если вчера очень хотелось спать, то теперь они умирали с голоду.
— Потерпите немного. Через десяток минут завтрак будет готов, — сказала Елизавета Андреевна.
— Вот и хорошо, — обрадовался вместе с девочками Николай Викторович. — А мы пока осмотримся.
Дортуар, где дети провели ночь, был прекрасным помещением с высоким потолком и огромными окнами, через которые щедро лился поток утреннего света. В четыре ряда стояли тридцать пять коек с тумбочкой возле каждой. Еще им предоставили две комнаты для приготовления уроков, столовую и умывальную.
Как это отличалось от того, что они имели в Курьях.
Зима в Сибирь приходит рано. Дни стали короче, а вечера длиннее. Даже солнце съежилось и двигалось по краю неба, кутаясь в белесые облака.
У девочек не было теплой одежды. Цорн стоило большого труда сшить несколько длинных ватников с верхом из хлопчатобумажной ткани серо-зеленого цвета. Сумели достать валенки. На них надевались огромные калоши, которым дали меткое название — «корабли».
