Сопротивление было слабое, мягкое тело дрожало, и Каттер почувствовал такой сильный прилив желания, что сам удивился. Руки потянулись подхватить ее, но он остановил себя.
Какие бы сигналы ни посылало ее тело, он знал, что если воспользуется моментом, то жестоко поплатится за это. А такая женщина, как Уитни, обрушит на него ад, несмотря на кратковременную покорность.
Уитни, прижатая к его красной рубашке, тихо простонала:
— Нет! Не смей!
Она безвольно повисла на его руке, уткнувшись лбом в плечо, как ребенок, но тело била мелкая дрожь.
Каттер с сожалением оттолкнул ее от себя — нельзя следовать буйному влечению, это плохо кончится.
Уитни покачнулась, в замешательстве посмотрела на Каттера. От его грубых поцелуев губы у нее распухли и посинели, а незнакомое чувство и физическая реакция на нападение измотали и вскружили голову, приводя в смущение и ужас.
Он отпустил руки и стал рассматривать ее; Уитни пыталась успокоить дыхание. Постепенно к ней возвращалась способность думать и одновременно злость.
Она вспыхнула, щеки покраснели, отчего глаза засияли ярче, и снова задрожала, на этот раз от гнева.
— Развратный убийца! Убирайся, пока я тебя не арестовала! Сейчас же!
Игнорируя приказ, Каттер рассудительно сказал:
— Арестовать? За что, мисс Брэдфорд? — Он медленно оглядел ее с головы до пят.
Уитни проворно схватила с вешалки мохнатое полотенце, попыталась им прикрыться и выкрикнула:
— Сам знаешь за что!
— Да, но знаете ли вы? — ровно ответил Каттер. Он отодвинулся на шаг, помолчал, глядя на нее. — Вы получили мое последнее предупреждение. На вашем месте я бы на ближайшем дилижансе уехал из Тумстона. Аризона — слишком опасное место для женщины вроде вас, мисс Брэдфорд.
Приложив полотенце к телу — и почему она не попросила полотенце побольше? — Уитни выпалила:
— Но вы не на моем месте!
Губы Каттера улыбались, но глаза были холодны и безразличны.
— Нет. — Скользнув по ней на прощание взглядом, он скрылся за китайской ширмой.
Когда хлопнула дверь, Уитни нырнула в остывшую воду вместе с полотенцем. Ей нужно было успокоить нервы, унять дрожь, сотрясающую тело, но, к своему ужасу, Уитни разразилась слезами. Что с ней происходит? Брэдфорды не плачут, они никогда не показывают свою слабость! А она позволила этому дикарю и хулигану дотронуться до себя, держать в объятиях, целовать, но хуже всего — она сама его целовала!
— Я с тобой расквитаюсь, Каттер, — злобно прошипела Уитни, глядя на пустой стул. — Я покажу тебе, как переходить дорогу Брэдфордам!
