— Моя подруга собирается на очень важный для нее званый обед, — принялась объяснять Каролина. — И мы решили, что вы смогли бы сделать для нее что-нибудь выдающееся.
— Oui, quelque chose incregable, n'est-pas?[4]
Мадам де ла Пёр окинула фигуру Рэчел оценивающим взглядом. Из кармана передника она извлекла сантиметр, огрызок карандаша, записную книжечку и начала делать какие-то пометки, приказав своей помощнице принести из другой комнаты несколько рулонов материи.
Рэчел стояла неподвижно, вытянув руки, пока модистка, оборачивала и драпировала вокруг ее тела различные ткани. Некоторые мадам немедленно забраковала, но две сочла достойными внимания.
— Лучше всего будут розовый шелк с темно-голубым бархатом, — объявила мадам с видом знатока.
Она отдала оба рулона помощнице и попросила Рэчел присесть, пока она сходит за альбомом с моделями.
Рэчел и Каролина последовали ее приглашению, и в комнату вошла служанка, предложившая каждой из них по бокалу шампанского.
Пока они ждали, потягивая шампанское, в комнате появилась еще одна клиентка и принялась вертеться перед трельяжем красного дерева, проверяя, как на ней сидит бальное платье.
Рэчел подумала, что ей редко доводилось встречать столь прелестное и грациозное создание, как эта молодая женщина. Примерно ее возраста, как решила Рэчел. Платье цвета темного золота гармонировало с золотистой кожей и темными, искусно завитыми волосами.
Женщина очередной раз повернулась и резко остановилась, заметив, что она в помещении не одна.
— Oh, pardonnez-moi[5], — попросила она с любезной улыбкой. — Я не знала, что у мадам сейчас другие клиентки. Вы должны извинить меня!
— За что же? — ответила Рэчел, отметив про себя, что платье сидит на девушке превосходно. Если мадам де ла Пёр соорудит для нее нечто подобное, Мэтью не отведет от нее глаз весь вечер!
Девушка подошла к ним поближе.
— Вам оно нравится? — спросила она с легким беспокойством в голосе, глядя на них широко раскрытыми светло-карими глазами.
— Оно очень красивое, мадемуазель, — ответила Рэчел и добавила: — так же, как и вы сами.
— Merci[6], мадемуазель, — откликнулась незнакомка.
— Не стоит благодарности, — возразила Рэчел, — я всего лишь констатировала очевидное.
— Тем не менее вы очень любезны.
Молодая женщина еще раз внимательно оглядела себя в зеркале и, казалось, осталась довольна результатом.
В комнату вернулась мадам де ла Пёр, нагруженная увесистыми альбомами с зарисовками самых разнообразных туалетов.
