Айрис нравилось слушать рассказы Джека о Джералде, о том Джералде, который был моложе и беспечнее, о Джералде, который еще не прятал своих чувств и привязанностей, который любил свою семью и заботился о ней. Эти истории помогали ей лучше понять этого сложного и противоречивого человека.
На следующий день Айрис пошла в библиотеку и нашла старую подшивку газет, в которой прочла о трагической смерти Чесни. На одной из фотографий она увидела Джералда, потрясенного и измученного.
С тяжелым настроением Айрис вышла на улицу. Десять дней она работала не покладая рук над маленькой бронзовой скульптурой, состоящей из двух фигур – мужчины, держащего на руках безжизненное тело женщины. Затем она нашла организацию, работающую с беспризорными подростками, и перечислила на их счет все триста тысяч, которые выручила за продажу дома.
Она расскажет Джералду об этом, когда… если он вернется.
Иногда среди ночи она просыпалась в своей одинокой постели, и ее охватывали мрачные предчувствия. Айрис похудела, ее глаза ввалились, а друзья хором давали советы, как ей жить дальше. Сесили рекомендовала запереть дверь в студию, а ключ выбросить в Темзу. Джек читал ей лекции о пользе витаминов. Даже парень в красном саронге, которого она однажды встретила на улице, заявил, что ей явно необходим отдых, и пригласил вместе съездить в Майами.
Но Айрис не могла уехать. Даже когда она выходила за покупками, она начинала нервничать уже через полчаса: вдруг Джералд позвонит, а ее не будет дома.
Стояла середина декабря, и все магазины были полны новогодних игрушек. Люди вокруг готовились к праздникам, а в ее душе поселилась безнадежность.
Но однажды вечером, когда она была погружена в свои печальные раздумья, зазвонил телефон. Она нехотя взяла трубку, не сомневаясь, что звонит Лорен, ее агент, которая пыталась организовать для нее новую выставку.
– Я сейчас в Манагуа. Наши переговоры закончились, и через несколько дней мы вылетаем в Лондон.
Она не могла не узнать этот голос.
– Джералд, – пролепетала она. – С тобой все в порядке?
– Да, да, все хорошо. – Его голос изменился. – Ты, часом, не плачешь?
– Я… я никогда не плачу, – прерывающимся голосом проговорила она, вытирая мокрые дорожки на щеках.
– А я думал, ты обрадуешься…
– Я так рада, Джералд, я просто ужасно рада.
– Семьи ребят, которых мы освободили, прилетели к ним сюда. Все рады, что все наконец благополучно завершилось.
Он наскоро пересказал ей некоторые детали этой операции, но потом она, как ни старалась, не смогла вспомнить ни слова. Джералд возвращается! Он жив и здоров!
