Он еще ниже склонился к ней.
— Разве вы еще не разобрались в своей душе? Я знаю вашу тайну! Вы с первого дня полюбили меня, истерзанного и безногого калеку. Да, да! Не протестуйте, Коралия! Может быть, вас оскорбляют мои слова именно сегодня? Ну, хорошо! Я буду молчать о своих чувствах до того часа, пока вы сами не заговорите об этом. Ах, Коралия, как сладостно сознавать, что вы меня любите… Ну вот, теперь вы плачете! Я знаю, вы плачете, когда сердце ваше переполнено нежностью и любовью. Ах, матушка Коралия, значит, вы любите меня еще сильнее, чем я думал!
У него глаза были также полны слез, а те, что текли по побледневшим щекам Коралии, он желал бы выпить, снять поцелуями с нежных щечек. Но Патриций ограничился тем, что смотрел на нее, вкладывая в этот взгляд всю свою душу.
Вдруг Бельваль почувствовал, что женщина отдалилась от него. Ее глаза не отрывались от приоткрытого окна. У него возникло странное ощущение постороннего присутствия в комнате, хотя он по-прежнему не слышал никаких подозрительных звуков.
Капитан подошел к окну и в сгущавшихся сумерках увидел человека, в руках которого сверкнуло что-то, похожее на пистолет. Мгновенно он оценил обстановку.
Коралия сидела напротив окна, и ее хорошо было видно с улицы, так как комната освещалась ярко пылавшим камином. Бельваль подчеркнуто беспечным тоном громко произнес:
— Коралия, вы, вероятно, очень устали, нам нужно проститься.
Он сделал несколько шагов, намереваясь обойти вокруг кресла, но Коралия остановила его, прошептав:
— Патриций…
В этот момент гулко прозвучали два выстрела, потом раздался стон.
— Вы ранены! — воскликнул Бельваль, склоняясь над Коралией.
— Нет, нет… я только испугалась…
— Проклятье! Ему все-таки удалось задеть вас!
— Нет, нет…
Патриций потерял несколько секунд, зажигая свет, и когда выглянул в окно, внизу уже никого не было.
Комната находилась на втором этаже. Капитан вылез на карниз и, уцепившись за дикий виноград, увивавший стену, с трудом спустился, споткнувшись о лестницу, валявшуюся на террасе. Сюда со всех сторон бежали полицейские.
— Я видел сейчас там кого-то, — сказал один из них.
— Где? — спросил Бельваль.
Тот побежал к переулку, и Патриций поспешил за ним. Вдруг у калитки раздался вопль:
— Спасите! Спасите!
Когда капитан подошел, агент уже светил фонарем, и оба почти одновременно заметили человека, корчившегося на земле.
— Калитка открыта, — заметил Патриций. — Убийца скрылся через нее.
Агент бросился в переулок, а Бельваль сказал появившемуся из темноты Я-Бону:
