У двери зазвонил специальный посетительский звонок. Барт наклонился к Джэн и поцеловал ее в губы долгим нежным поцелуем. Вначале она возражала против того, чтобы он целовал ее в губы, долгое время никак не соглашалась на это и отворачивалась, избегая его поцелуев. Но Барт отмахивался от всех ее возражений. Кто там еще будет указывать, целовать ему Джэн в губы или нет? Он прижимался губами к ее рту, как будто скрепляя этим поцелуем все, что было между ними.
После его ухода Джэн чувствовала, что на душе у нее стало легче. На одеяле лежал принесенный им букет роз. Лучше б он не покупал цветов, они такие дорогие.
— А что твой дружок, никогда не слышал об инфекции?
Хриплый голос Линды прозвучал внезапно и пугающе, как раздается иногда треск трамвайной дуги, которая, соскочив с провода, вдруг рассыпает сноп искр. В первый момент Джэн даже не поняла, что обращаются к ней, потом ей показалось, что кровь застыла у нее в жилах и появилось странное ощущение, будто кровь отливает от сердца и в сердце остается пустота. Линда сидела на койке, подняв шприц.
— Кто?.. Ты обо мне говоришь? — запинаясь, проговорила Джэн.
— Конечно, о тебе. К кому из нас приходит дружок, как не к тебе?
Она пристально смотрела на Джэн, и уголки ее рта кривились в усмешке.
Джэн будто окатили ледяной водой. Она провела языком по пересохшим губам.
— Ну так что: слышал он или нет?
— Нет, почему же, конечно, слышал.
— И он знает, что у тебя?
— Он знает обо мне все, что только можно знать.
Линда весело рассмеялась.
— Значит, он просто-напросто не знает, что такое чахотка. Он небось из тех здоровенных парней, которые больше руками действуют, чем головой.
Джэн снова показалось, будто сердце у нее останавливается и кровь застывает в жилах, она задыхалась.
— Если тебе это интересно, то у Барта голова тоже работает.
— Вот как? Ну что ж, тебе видней. Так или иначе, он, видимо, скоро и сам обнаружит, что когда начинается чахотка — «прощай, любовь!».
Джэн почувствовала, как вокруг наступило неловкое молчание.
— Ну, ну, — проговорила Линда. Ее хорошенькое ожесточенное личико было сосредоточенным — она делала себе укол, — ну, ну, у вас еще все впереди.
— Что впереди? — Слова эти, словно выстрел, прозвучали в ушах Джэн, когда она произнесла их вслух.
Линда не ответила.
II
Джэн покидала Локлин. Она сидела на краешке кровати и смотрела, как Дорин вынимает из шкафчика ее вещи и аккуратно упаковывает их в чемодан. Ей не верилось, что она уезжает отсюда и что она пробыла здесь всего каких-нибудь пять недель. Так, должно быть, чувствуют себя заключенные, выходя из тюрьмы.
