— Принести воды? — спросил Барт. Во рту у него самого пересохло. Джэн кивнула.
Он осторожно прислонил ее к подушкам и выпрыгнул из постели, но когда он попытался двинуться в кухню, то обнаружил, что колени у него дрожат. Барт схватился за дверной косяк и простоял так с минуту, жадно, словно целительный эликсир, вдыхая сырой, прохладный воздух, поднимавшийся от озера.
III
На рассвете Барт украдкой выскользнул из комнаты. Когда через некоторое время он на цыпочках вошел, чтобы посмотреть, спит ли Джэн, она улыбнулась ему, не поднимая головы с подушки. Барт присел на краешек кровати. Было ясное утро, солнечные блики плясали на поверхности озера, и Джэн была точно такая же, как всегда. Барту даже не верилось, что этой ночью он пережил панический страх, от которого у него дрожали колени и казалось, будто что-то оборвалось внутри.
— Я тебе чашку чаю принес, — сказал он, нежно целуя Джэн.
— Чудно!
Он взбил ей подушки и теперь смотрел, как она маленькими глотками пьет чай.
— Ну как ты себя чувствуешь?
— Превосходно, милый. Мне ужасно стыдно, что я такой переполох подняла.
— Пустяки, — он отмахнулся, — я вот думаю, с чего бы это… это…
Джэн пожала плечами.
— А может, ты рыбью косточку проглотила за ужином? От леща. Я помню один малый как-то косточку проглотил и проткнул себе сосудик в горле. Он тогда перетрухал страшно.
Джэн просияла.
— Так и есть, наверно. Я теперь даже вспоминаю, как я почувствовала, что у меня там косточка, и проглотила огромный кусище хлеба, чтоб ее протолкнуть.
«Ну конечно же, это была косточка. Это наверняка была косточка».
Барт радостно улыбнулся, и у него будто гора с плеч свалилась.
— Во всяком случае, когда в город вернемся, добудем тебе лекаря, чтоб он осмотрел горло.
— Ну да, ходить к врачу из-за какой-то рыбьей косточки? Нет уж. Да она у меня уже небось ночью выскочила, когда я кашляла.
— Все равно надо показаться лекарю, — заявил Барт, напуская на себя серьезность.
Джэн отодвинула чашку и села, обвив руками колени.
— Во сколько мы уезжаем?
— Есть автобус после обеда. Подходит?
— Да, в самый раз. Я хочу еще успеть обед приготовить для Дорин, к ее приходу. Ну, а сейчас надо вставать и начинать уборку.
Но когда она приподнялась, Барт с хозяйским видом снова опустил ее на подушку.
— Нет, уж ты лежи, родненькая, пока я тебе не разрешу встать, а в доме я сам приберу. И вообще мне начинает казаться, что ты вчера ночью все нарочно подстроила, чтоб от сегодняшней уборки избавиться, верно?
