В отличие от Джорджии Лизандер не радовался дню. Не будучи женатым, он не имел привычки скрывать свое самочувствие или настроение. Он был раздражен тем, что не может поцеловать Джорджию и сказать, как восхищается ею. К тому же она предупредила его, что именно сегодня он должен быть осторожнее, чтобы Флора ничего не заподозрила. У собак Лизандера был свой взгляд на это дело. Выскочив из «феррари», они с шумом помчались к Динсдейлу. Мегги стала трепать его длинные уши, Джек журил за то, что не виделись уже целых восемнадцать часов, а затем они все вместе исчезли в лесу.
К тому времени, как все приглашенные собрались, часы пробили три раза. Наташа, мелькая черной косой, разминалась вместе с Мериголд, Ларри и привычно сильным во всем игроком, Гаем. В этот момент к зрителям попыталась незаметно присоединиться Китти. Но ее планы были сорваны Сесилией.
– Китти, я еще ни разу не видела тебя в шортах, да и прическу ты изменила. Дай-ка полюбоваться.
И все уставились на нее.
– Размер твоих бедер пугает, как гром и молния, – запела Наташа.
Заметив равнодушное раздражение Раннальдини, Китти захотела повернуться и убежать. Но подошедший с корта Гай еще больше ухудшил ситуацию.
– Молодчина, выглядишь потрясающе. Нам тебя так не хватало утром, не правда ли, Перси? А ты пропустила великолепную проповедь.
– Китти, дорогая, чем связываться с Сесилией, – прошептал Мередит, мило выглядящий в лиловых шортах и белой шапочке на манер Кристофера Робина, – уж лучше быть заживо замурованным. Тебе сейчас нужно всего лишь немного горячей воды. И уж Гермионе не попадись.
– Manaccia, – выругалась Сесилия, выплевывая сливовую косточку.
Мериголд и Джорджия обменялись взглядами, полными ужаса.
«Я не перенесу это», – подумала Китти.
– Черт побери, – пробормотала Флора. – Она простит это Раннальдини, но не мне.
Гермиона появилась из леса по той самой тропинке, которая опять была прорублена к ее дому. Она шла, тяжело попирая выброшенные красные георгины, словно богиня в поисках яблок, очаровательная в плиссированной белой тунике, оставляющей одно плечо обнаженным. Ее сияющие темные кудри были соответственно украшены розовой тесьмой, оттеняющей румянец глянцевитых загорелых щек.
– Привет, Молодчина, – крикнула Гермиона, не обращая внимания на остальных женщин, а затем обратилась к Раннальдини: – Добрый день, маэстро, извините за опоздание.
– Прыг-скок, прыг-скок, не останавливайся, – прошептал Лизандер Ферди. – Как ты думаешь, не собирается ли Раннальдини заняться с нею тренировкой у теннисной сетки?
