Аделина взяла отцовскую руку и прижалась к ней щекой. Кардок кашлянул.
— Хоть он и великий грешник, я обязан ему жизнью моих сыновей. Я не забуду, Аделина, что твой муж доказал, что мне он настоящий сын.
— Очень скоро тебе может представиться случай доказать, что ты ему вместо отца. У него много врагов, а союзников мало. Если снег не выпадет скоро, мы оба будем нуждаться в твоей помощи. — Аделина подняла голову и посмотрела прямо в глубокие, под нависшими бровями, стальные глаза отца. — Ты расскажешь ему, отец, как уйти из долины незамеченным?
Кардок убрал свою руку.
— Такого пути нет.
— Отец, неужели ты по-прежнему не доверяешь нам с мужем?
Кардок покачал головой:
— Приходи ко мне, если придется туго, я посмотрю, что можно будет сделать.
— И это все? А если ты будешь охотиться или уедешь из долины своим тайным путем — уедешь как раз тогда, когда придет беда, — что нам делать? Попросить Лонгчемпа подождать у дороги, пока ты вернешься? Так ты собираешься отплатить Симону за его подвиг? Он мой муж, отец. Я не стану смотреть, как он погибает, пока ты стоишь в стороне.
Кардок отвернулся.
— Я не подведу тебя, Аделина. Я сделаю все, что смогу для тебя и твоего мужа. Не больше и не меньше. Я видел, как нормандцы забрали моего ребенка, а затем и мою жену. Я скорее умру, чем позволю, чтобы такое случилось с Майдой и нашими сыновьями.
Аделина встала и огляделась, слезы умиления разом высохли.
— Предлагаю тебе все же поверить нам с Симоном, что твой брак останется тайным для солдат гарнизона и для Лонгчемпа. — Аделина сняла покрывало с плеч и сложила его скупыми неторопливыми движениями человека, принявшего окончательное решение. — Возвращайся в дом, в свою спальню, и спи там в комфорте с Майдой и сыновьями. Будет печально, если ты заболеешь от холода, отец. Мы с Симоном возвращаемся в гарнизон сегодня же ночью.
Аделина положила покрывало к ногам отца.
— Расскажи мне, как тебе жилось в Нормандии. Аделина оглянулась возле двери.
— В другой раз, отец. Сейчас я поеду следом за мужем. Здесь, в этом доме, слишком мало людей, кому не все равно, будет он жить или умрет. Я буду с ним до конца, не то что мои соплеменники.
Аделина не разрешила себе плакать — чтобы найти Симона, она должна была отчетливо видеть. Она пустила свою кобылу бойкой рысцой через убранные поля и возле озера заметила отпечатки копыт.
Не сводя глаз с дороги, Аделина объехала озеро. Она не хотела думать о том, что произошло здесь вчера. Не хотела смотреть на озеро, не хотела представлять Симона в черной ледяной воде. Не желала думать о том, что было бы, если бы Симон не успел.
