– Я обещаю вам никуда не уезжать, Джек.
– Ленни, – тихо проговорил он, – когда вам понадобится помощь, сразу зовите меня. Я очень этого хочу.
– Спасибо, Джек, – растроганно сказала девушка.
Наступившее молчание прервал телефонный звонок. Поскольку Леонида разбирала почту в приемной, Марлоу сам снял трубку.
– Добрый день, сэр, – приветствовал его знакомый голос. – Говорит секретарь мистера Эйнсворта. Он освободится в половине одиннадцатого и хотел бы знать, подходит ли вам это время?
– Благодарю вас, вполне.
Марлоу опустил трубку. Звонок его порадовал. Раз Эйнсворт к нему так снисходителен – это очень добрый знак.
Леонида вернулась со стопкой писем.
– Вряд ли там есть что-нибудь интересное, – заметил Марлоу, – но я все же взгляну, а потом мне придется бежать – великий Эйнсворт ждет меня к половине одиннадцатого, и на сей раз лучше не испытывать его терпение. А вам надо будет напечатать эти контракты и, думаю, работы хватит почти на весь день.
– Наверняка, – согласилась девушка.
К ней, по-видимому, вернулось обычное ровное настроение.
Джек быстро пробежал глазами письма, сделал несколько пометок для Леониды и вышел в приемную. Девушка не слышала его шагов.
Она сидела за столом, отодвинув от себя машинку, и Марлоу заметил, написанное черными чернилами письмо. Всего только несколько строчек посередине страницы.
Леонида подняла голову.
И Джек сдержал вертевшийся на языке вопрос.
– Если меня будут спрашивать, скажите, что я вернусь в половине двенадцатого, – будничным тоном сказал он. – А кроме того, в три часа у меня деловая встреча.
– Очень хорошо.
Марлоу быстрым шагом вышел из конторы.
Ему очень не нравилось, что Леонида остается одна, но, внимательно оглядев улицу, он не заметил ничего подозрительного.
На Хай-стрит машины шли сплошным потоком, да и вообще царило большое оживление: пятница – базарный день. По дороге к Эйнсворту молодому человеку пришлось пройти мимо полицейского управления, и он невольно посмотрел на окна, как будто ожидал увидеть в одном из них сержанта Клени.
Джеку все время казалось, что за ним следят.
Метрах в пятидесяти от управления стояли три дома в георгианском стиле, соединенные в одно целое, – коммерческий центр. Контора Эйнсворта занимала там целый этаж.
Марлоу постучал в дверь ровно в половине одиннадцатого. Кругленькая, умело подкрашенная девушка в облегающем черном платье пригласила его в кабинет.
– Входите, мистер Марлоу. Мистер Эйнсворт ждет вас, – торжественно объявила она.
