— Бульдог — это не борзая, — оправдывала ее Соня, — про бульдогов ни в законе, ни в литературе ничего не известно, может, ими брать и не запрещено.
— Успокаиваешь, — нарочито грустила Таня.
Она непроизвольно вздохнула. Прошло три месяца с тех пор, как Михаил уехал со своими коллегами из службы спасения Министерства по чрезвычайным ситуациям на Ближний Восток, и уже через пару недель Таня всякий раз бросалась к телевизору, услышав в новостях сообщение о какой-нибудь группе, вернувшейся из очередного опасного района. И в очередной раз ее ожидания оказывались тщетными.
Прежде она не представляла себе, как медленно течет время для людей одиноких. Вернулась с работы, а дома — никого. День за днем.
Внезапно прозвучавший в тишине пустой квартиры телефонный звонок испугал Таню. Она едва не выронила чашку с бульоном — согласно этикетке, «Быстросуп с шампиньонами», — такой у нее был сегодня ужин.
Не потому, что у нее не было денег на что-то более существенное. Просто надо хоть изредка есть горячее, а готовить для одной себя было неохота.
— Ждешь? — спросил в трубке незнакомый мужской голос.
— Кого? — искренне удивилась она.
— Карп возвращается, не слышала?
Карп! Так зовут Михаила Карпенко — ее бывшего мужа — друзья. Но почему вообще она должна отвечать на подобные вопросы чужих людей? Лучше уж — вопросом на вопрос, испытанный метод.
— Кто вы такой?
— Один знакомый, которому Карп поручил тебя опекать.
Чего только эти мужчины не придумают!
— Интересно же вы меня опекали, что я об этом даже не догадывалась.
— Тебе и не надо было догадываться.
— А мы с вами на ты?
— Не знаю, как вы, а я на ты. Сегодня я сдаю смену. Так что прощай, детка!
— И все-таки я вас не знаю!
— Вот и хорошо, значит, обошлась своими силами. Обошлась? В каком смысле — смогла разрушить все, что имела, без посторонней помощи?
Огромный коттедж на два хозяина, и Таня — одна на все его половины. То есть во второй живет подруга сестры. Как раз сейчас она в санатории.
Таня села в кресло и прикрыла глаза. В тишине, нарушаемой лишь вздохами отвергнутого хозяйкой Черчилля, за закрытыми веками стали оживать картины минувшего.
Татьяна с Мишкой сидели в ресторане, вдвоем за столиком. Почему-то в этом огромном зале столики были только четырехместные. Мишке пришлось заплатить официантке, чтобы к ним никого не подсаживала. Теперь вот сидели одни и не сводили глаз друг с друга.
Хорошо хоть, посадили их в самом конце зала, возле окна, и при желании можно было представить себе, что они одни не только в ресторане, но и вообще на планете. Мысленно щелкнули в голове переключателем, и исчезли посторонние звуки, чужие лица…
