Я поехал на лекцию «Общины». Шубин ее как раз заканчивал, и ему был задан вопрос о выступлении Ельцина. К моему удивлению, он тоже оказался в курсе дела, но охарактеризовал Ельцина негативно, как политически неопытного деятеля, который вылез на ЦК и поэтому отстранен. После лекции «общинники» остались, и началась битва. Несколько часов мы вели жесткую полемику о том, нужно ли вмешиваться в этот конфликт. Закончилось это разрывом. Большинство проголосовало за акцию, В. Тупикин и А. Плотников собирались писать заявление меньшинства, где заклеймить экстремистов, но Шубин хоть и голосовал против выступления, отговорил их от выпуска каких-то заявлений». Дело было 4 ноября.
Я тогда оказался лидером «умеренных». Мы настаивали на том, что поддержка опального партийного руководителя нецелесообразна по двум причинам: во-первых, неизвестна его программа, во-вторых, вызов большинству ЦК со стороны маломощных неформальных групп ничего не изменит и только разрушит уже освоенные направления работы. Радикальное крыло во главе с А. Исаевым, за спиной которого стоял Б. Кагарлицкий, считало, что необходимо как можно активнее участвовать в политической жизни страны, поддерживать раскольников в руководстве КПСС, с тем чтобы формирующееся гражданское движение смогло действовать в союзе с партийными оппозиционерами.
Из записей А. Шубина, ноябрь 1987 года: выступление приведет к разрушению структур, выстроенных неформальным движением. Уличная акция не может повлиять на ход внутрипартийной борьбы, «кроме как аргумент (консерваторов) в обвинении о создании антипартийной фракции» Ельциным. То есть не поможет Ельцину, а повредит ему. «Неустойчивое равновесие может быть нарушено в худшую сторону». Я возмущался текстом воззвания, которое подготовили инициаторы выступления в поддержку Ельцина: «Листовка восхваляет Ельцина». Исаев ссылался на информацию, исходящую через Кагарлицкого от Р. Медведева, которая позволяла рассчитывать на успех Ельцина в начавшемся столкновении. Я доказывал, что Р. Медведев слишком доверчив к слухам, политологическим построениям. «Наше дело не прожекты, а систематический выход на трудящихся». Я тогда видел путь освободительного движения в едином движении рабочих, в создании сети информационного обмена между рабочими кружками.
В этой дискуссии столкнулись две стратегии освободительного движения: рабочая и интеллигентская. Первая исходила из того, что свергнуть бюрократическую диктатуру может лишь забастовочная борьба по образцу «Солидарности». Цитируя Д. Оруэлла, «общинники» до 1987 года считали: «Можно как угодно относиться к „пролам“, но без них ничего не будет». Ельцинский кризис вывел Исаева и его сторонников за рамки этой логики. Добиться успеха можно, маневрируя между фракциями правящего класса, мобилизуя на борьбу интеллигенцию и широкие слои населения без привязки к их классовому характеру
