– Мама, мама, он помахал мне рукой! – Гришка совершенно счастлив и теперь вовсе не может усидеть на месте. – Мама, это он подарил мне лего «Гарри Поттер»?
– Да, дорогой. Он приходил к нам ночью, когда ты спал и положил под елку коробку с лего. – Я поцеловала сына во влажный, как у щеночка, нос. – И ценник от коробки оторвал.
– Он приходил, когда ты сбежала?
– Видишь, чего ты добилась своим безумием? – мрачно спросил Антон с первого сиденья. – Теперь ребенок думает, что ты хотела его бросить.
Машина стала подниматься в гору, петляя по широкой дороге-змее. За окном разворачивались чудесные виды. Бывает в природе зимняя красота, когда пушистый снег искрится, когда тонкие ветви деревьев переплетаются в белые кружева, когда высоко стоит солнце и все вокруг кажется сказочным и чудесным от этой идеальной белизны.
На высоком холме показался замок. Настоящий замок из средневековой баллады, как будто вырезанный из дерева тонким ножиком игрушечного мастера.
– Ма-а-а-а… – замер на мгновение Гришка. – Там живут рыцари?
– Да, малыш, – отозвался Димка, – но сегодня скорее всего мы не попадем к ним в гости. Я думаю, что музей закрыт на зимние каникулы. Но мы сможем погулять вокруг и посмотреть замок поближе.
Когда мне было лет десять, я начала глотать книги. В смысле читать. Я их поглощала без разбора, полками, шкафами. Помню, на увесистого «Виконта де Бражелона» потратила два дня. Вернее, двое суток. Постепенно вырисовался вкус – особое удовольствие мне доставляла литература, повествующая о приключениях во времена позднего средневековья в Европе. Мне нравилась готика на картинках «Истории искусств», я млела от авантюрных французских сюжетов и зачитала до дыр главу «Париж с птичьего полета» в «Соборе Парижской Богоматери» Виктора Гюго. Закончилось тем, что я взяла лист ватмана и нарисовала план средневекового Парижа по описанию Гюго. Дальше – больше. Возникло страстное желание узнать, что же было в то время на самом деле, и я принялась за историю Франции. Труды историков шли тяжело, зато мемуары очевидцев легче и приятней, несмотря на витиеватый стиль. Я конспектировала записки Филиппа де Комина о его службе при дворе мрачного короля Людовика и мемуары Ларошфуко, непосредственного участника интриг при дворе Мазарини, проигнорировав знаменитый труд философа – «Максимы».
Потом случился выход на экраны индийского фильма «Зита и Гита» и это окончательно сгубило мою неокрепшую психику. Я начала писать исторический роман. Огромное полотно под рабочим названием «Сестры». Действие его разворачивалось во времена войны трех Генрихов во Франции, а центральными героинями были две сестры, разлученные в младенчестве.
