Макс бросился выручать друга и уговорил мать пустить Майкла к себе на несколько дней, пока он не найдет, где жить. Что делать дальше, Майкл понятия не имел. К счастью, вскоре Мейми Джованни пригласила его на ужин — главным образом затем, чтобы сообщить, что Винни оказался никчемным негодяем, да и всегда им был ничего удивительного, что он повел себя как закоренелый эгоист и отъявленный мерзавец.
А еще через неделю его призвал к себе Вито и предложил работу.
— А что надо делать? — с недоверием спросил Майкл.
— Все, что скажу, — ответил Вито с коварной улыбкой.
— Телохранителем не буду! — отважился Майкл. — Это мне неинтересно.
Вито расхохотался.
— Такой хиляк? Телохранителем? И не думай. У меня для тебя другое дело есть.
Когда Майкл рассказал Максу о своей новой работе, тот пришел в ужас.
— Майк, он же гангстер! Ты что, хочешь ввязаться в его делишки?
— Мне нужно как—то зарабатывать.
— Подумай о последствиях!
К черту последствия. Ему нужна работа, а кроме Вито, ее никто не предлагает.
Через неделю он уже летел в Лас-Вегас — город, который до этого видел только на киноэкране.
Вегас его потряс: длинная череда неоновых огней и гигантские игорные дома—дворцы, не говоря уже о невероятно красивых танцовщицах и стриптизершах, грандиозных отелях и роскошных шоу.
К Мэнни Спивену он приезжал в отель «Эстрадидо». Там у Вито тоже были дела. С Мэнни у них с первого взгляда вспыхнула взаимная неприязнь. Тот был толстый коротышка с вечно сальными каштановыми волосами, рябой, лопоухий и к тому же хромой. Эта хромота его и прославила. Поговаривали, будто Мэнни получил пулю в ногу, защищая владельца отеля, Филиппе Эстрадидо, в какой-то мафиозной разборке. Мэнни тогда работал на автостоянке, а после этого случая резко пошел в гору и теперь выполнял всевозможные поручения мистера Эстрадидо.
Мэнни был на год старше Майкла, что давало ему основания строить из себя всезнающего босса.
— Если ты такой умный, — произнес Майкл, отвернувшись наконец от сразившей его блондиночки, — скажи: что в этих свертках, которые мы туда-сюда перевозим?
У Мэнни забегали глазки, словно он испугался, что их услышат.
— Ты что, издеваешься? — пробормотал он.
— Да нет, — удивился Майкл.
— Тебе такой вопрос задавать не положено.
— Так ты знаешь или нет?
— Да иди ты! — сквозь зубы выругался Мэнни. — И знал бы — не сказал.
— Стало быть, не знаешь?
— Иди ты! — повторил Мэнни сердито.
Они сидели за столиком в ресторане и смотрели скучное шоу с участием усталой чернокожей певички, не слишком смешного эстрадного комика и кордебалета сосредоточенных размалеванных девиц — всех, за исключением блондиночки с краю, которая разительно отличалась от остальных. В свои девятнадцать Майкл умел углядеть жемчужину в навозной куче. А это была настоящая жемчужина.
