— Это нелепо. Вы не оскорбите ее, вы просто дадите ей добрый совет. Совет, который, я уверена, она с готовностью примет к сведению. Она знает, что вы занятой человек, что у вас есть очень много важной работы, и поэтому вы должны хорошо питаться и есть пищу, приготовленную так, как вам нравится.
— Я не так занят. Я бездельничаю с тех пор, как впервые ступил на английскую землю. Возьмите сегодняшнее утро, например. Все, что я сделал, это просмотрел финансовые дела Рейвенс Лэйера и узнал, в каком плачевном состоянии находится имение.
— И вы, наверное, занимались всем этим на голодный желудок, не так ли?
— Почему вы так решили? — спросил он.
— Потому что вы съели все мои кексы как мужчина, почти умирающий от голода.
— Простите. Пожалуй я был более голоден, чем предполагал. Я не хотел выставить себя такой свиньей.
— О, не извиняйтесь. Это совсем ни к чему. Если вы хотите знать, то я нахожу ваш аппетит довольно лестным для себя.
— Действительно?
— Да, именно так.
Она никогда не готовила для мужчин раньше. И уже долгие годы у нее не было возможности разделить трапезу с одним из них. Внезапно она изменила тему разговора.
— Так вы говорите, что в Рейвенс Лэйере есть какие-то финансовые трудности?
— Да, это именно то, что я сказал.
— Какого рода трудности?
Прескотт некоторое время колебался, вспомнив о том, что Харгривс сказал ему, — никогда не обсуждать финансовые проблемы с посторонними. Но так как Люсинда была его кузиной и в течение долгого времени жила в Сент Кеверне, она вряд ли подходила на роль посторонней. Ей более, чем кому бы то ни было, следовало знать о сложившейся ситуации.
— Трудности самого худшего рода. Мы по горло в долгах.
— Что?
— Мы разорены. У нас нет ни никеля[4] за душой.
«Господи, помилуй», — подумал Прескотт. Он начинал подражать Харгривсу, говоря «мы» вместо «я».
— Я задолжал людям так много денег, — продолжал он, — что даже удивлен, как сборщики долгов со всей Англии еще не стоят на пороге моего дома, колотя кулаками в дверь и намереваясь выбить ее к чертовой матери.
— Сборщики долгов?
— Да, за всю работу, которая была сделана по ремонту замка и за материалы, что были использованы при этом столярами, каменщиками — кого ни назовите — я задолжал им всем. Но это еще не так плохо, как задолжать женщинам, которые работают на меня в доме. Бедняжки не получали денег за свой труд месяцами. Вот видите? Я не могу жаловаться на миссис Свит за то, что мне не нравится, как она готовит, потому что все это время она работала бесплатно.
